Расплата

— Ладно, не ворчи. Скажи лучше, что ты думаешь о командире корабля?

— Сам увидишь. Тем более что сейчас вы с ним встретитесь, он ждет тебя вот тут. — Думсдэй указал на дверь кают-компании и, не добавив больше ни слова, растворился в глубине коридора.

Ясон постучал в дверь.

Последовала пауза, столь долгая, что он уже собрался постучать снова, когда послышался едва различимый голос:

— Войдите.

Он открыл дверь и вошел. Командир корабля стоял к нему спиной, внимательно изучая трехмерную голографическую карту сектора. Плечи его были опущены, он выглядел как человек, глубоко погруженный в свои мысли или, может быть, пытающийся с помощью карты решить какие-то очень важные для себя проблемы.

Ясон ощутил неловкость. Это чувство усилилось, когда он случайно бросил взгляд на пустое кресло командира и заметил, что кожа на нем медленно расправляется, как будто командир корабля только что сидел там и вскочил, услышав стук в дверь. Изучение карты продолжалось еще некоторое время, точно Ясона здесь не было. Наконец командир повернулся, глядя не в лицо Ясону, а куда-то поверх его плеча. Глаза очень темные и невыразительные. Поверх внушительной лысины, прикрывая ее, с одной стороны на другую были зачесаны уцелевшие волосы. Пористый нос темно-красного цвета по форме напоминал луковицу. «Нос пьяницы», — подумал Ясон.

— Капитан третьего ранга Ясон Бондаревский?

Ясон отсалютовал. Командир корабля довольно долго разглядывал его, прежде чем отсалютовать в ответ.

— Я следил за вашей посадкой на экране. Она показалась мне немного неуверенной. Да, именно так — не очень уверенной.

Ясон ничего не ответил. Не Бог весть какая посадка, с этим можно согласиться, но назвать ее неуверенной… Тем не менее он не счел нужным оправдываться.

Командир по-прежнему не сводил с него взгляда, лицо его ничего не выражало. Наконец губы его сложились в подобие улыбки.

— Как поживает мой добрый друг адмирал Толвин?

— Находился в добром здравии, когда я в последний раз виделся с ним, сэр.

Командир закивал с серьезным видом, точно это была самая важная новость на свете.

— Я заглянул в ваше личное дело, Бондаревский. Вы участвовали в этом бунте на «Геттисберге» год назад или около того.

— Да, сэр, — спокойно ответил Ясон, по-прежнему не имея ни малейшего желания оправдываться.

— Грязное дело. Скверное, грязное дело.

— Вы так считаете? — осторожно спросил Ясон.

Во время официального дознания обстоятельства дела были полностью прояснены. Действия тогдашнего командира корабля признали противозаконными, а решение экипажа отстранить его от командования — правильным. Ясон вышел из этого разбирательства не только полностью оправданным — он получил награду и заслужил доверие адмирала Тол-вина.

— Именно так, Боневский. Грязное дело.

— Бондаревский, — поправил его Ясон.

— Да, конечно.

Командир корабля снова отошел к карте, напустив на себя вид человека, погруженного в глубокие раздумья. Когда он в конце концов вернулся к Ясону, лицо его сморщилось в улыбке:

— Я, коммодор Тадеуш О'Брайен, приветствую вас на борту.

Ясон пожал протянутую руку. Рукопожатие было слабым, ладонь — холодной и влажной.

У него возникла неприязнь к этому человеку, но он подавил это чувство. Многие люди склонны судить о других скоропалительно — черта, которая ему очень не нравилась. Кроме того, его впервые назначили на действительно ответственную командную должность, и вряд ли имело смысл начинать службу с конфликта. Тем более, что речь шла о единственном человеке на корабле, которому он подчинялся.

— Вы впервые на борту «Таравы»?

— Да, сэр.

— Ну, и как вам корабль? Командир корабля взглянул на Ясона так, как будто ожидал слов одобрения.

— Я пока не имел возможности составить свое мнение, сэр, я только что поднялся на борт.

— Ну, в таком случае, давайте осмотрим корабль.

Тадеуш пересек кабинет, открыл еще одну дверь и жестом показал, чтобы Ясон следовал за ним.

— Я принимал участие в его разработке, — с очевидной гордостью сообщил он.

— Да, сэр? В самом деле?

— Да, это так. До этого я много лет командовал транспортными кораблями, а потом участвовал в создании на их базе легкого авианосца прикрытия. Учитывая, что я досконально изучил транспортные корабли внутри и снаружи, в Адмиралтействе решили, что мне имеет смысл взять на себя командование одним из моих детищ.

— Вы командовали транспортными кораблями?

— Да, и это занятие, смею вас уверить, не из легких, — неожиданно сухо сказал 0'Брай-ен, — но очень, очень нужное. Без нас вы, герои-летуны, не смогли бы совершать свои подвиги. Это мы, скромные труженики, снабжаем вас оружием, горючим, питанием — всем тем, без чего полет невозможен. И взамен получаем мало благодарности, очень, очень мало благодарности. — В голосе О'Брайена явственно прозвучали нотки горечи.