Читаем Расовый смысл русской идеи. Выпуск 1 полностью

Понятия «духотворец», «культуратор», «прислужный» не более, чем термины, которые могут быть заменены иными, отвечающие указанным функциям.

Выполнение тех или иных функций Государства создало не только различные виды профессиональной среды, но и типологию личности. Последнее обстоятельство служит основанием для выработки общинного принципа организации народа. Это тем более важно, когда речь заходит о государственном и национальном кризисе. Именно дезорганизация, профессиональная незащищенность, отсутствие четкой социальной ориентации порождают снижение трудовой активности, общественный разброд, поиск того места, где можно побольше выдоить из государства иди из народа, дискредитируют государство. Личность в этой ситуации оценивается по степени стяжательства, возможности обогащаться. Теряются иные оценки личности, поскольку они иллюстрируют, в данной ситуации, мифические добродетели.

Сословие образуется только тогда, когда определенная социальная среда, чья деятельность приносит общественную пользу и выполняет одну из функций Государства, осознает свою самобытность, убежденно придерживается этой самобытности и обладает сложившейся социальной организацией. В современном обществе не существует жестких социальных границ. Вместе с тем, каждое из сословий имеет мир собственных интересов, систему ценностей и нравственных ориентиров. Потому совершенно нелепо предъявлять, например, военнослужащему срочной службы, выходцу из среды мелких предпринимателей, требования как к Воину. Для этого он должен был бы весь свой допризывной возраст, то есть все восемнадцать лет, воспитываться в воинском духе. Да к тому же еще иметь и определенные свойства личности, которые вообще далеко не всегда можно воспитать, а лишь получить путем наследования.

Конфронтация между сословиями, классами, социальными слоями населения возможна только как результат бестолковости в государственном регулировании межклассовых отношений либо при отсутствии такого регулирования.

Вполне очевидно, что классовые интересы не всегда совпадают. Трудно найти предпринимателя, не желающего повысить доходную часть своей коммерции. Более того, подобный предприниматель плох как коммерсант. Цена хорошему коммерсанту пропорциональна показателю его доходов. Так что же теперь, извести этот общественный класс, расстрелять его, как это было при социал-большевизме, и поставить на место коммерсантов рабочих? Да, – сказали большевики, – и тем самым создали плохого торговца, не умеющего и не желающего уметь торговать. И теперь каждый из нас регулярно сталкивается с плохим торговцем там, где торговец лишен коммерческой инициативы и торговой выгоды, где он не может проявить себя в свойствах и качествах своего общественного класса.

Общество не может усвоить, что материальный эквивалент сословия выражается по-разному. Для производителя – это продукт, для предпринимателя – товар. Когда производитель подключается к товарообороту, он неизбежно вторгается в сферу деятельности предпринимателя. Любое современное производство только выигрывает от интегрирования двух этих сословий в рамках единого торгово-промышленного комплекса, где каждый профессионально выполняет собственную задачу. Беда советской экономики состояла в том, что производитель получал не по реальной стоимости своей продукции, а по стоимости своего труда. В результате труд стад непроизводительным, а продукция неконкурентоспособной. Товар в итоге не мог создать предпринимательской инициативы, а общественно-политический строй, блокировав классовую деятельность предпринимателя, не давал возможность предъявлять к товару коммерческие требования.

Сословное равновесие, сословный паритет позволяют построить и регулировать общественные отношения без применения классового насилия. Насилие одного сословия над другим может быть выгодно только политическим авантюристам или подрывателям национального единства.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека расовой мысли

Политическая антропология
Политическая антропология

Эта книга известного немецкого философа, антрополога и социолога (1871–1907) является одной из лучших классических работ по расовой теории. Написанная 100 лет назад живым доходчивым языком, она до сих пор актуальна, ибо поднимает важные вопросы. Из-за личной неприязни Ленина имя Вольтмана было вымарано из русской культуры, в которой немецкие интеллектуалы находили свою реализацию подчас раньше, чем у себя на родине. Настоящее издание в условиях новой подлинно демократической России исправляет этот досадный пробел. Книга предназначена для антропологов, историков, политологов, психологов, ученых других направлений, студентов, молодежи, а также для семейного чтения.

Людвиг Вольтман

Документальная литература / Культурология / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Расовая женская красота
Расовая женская красота

Книги известного немецкого антрополога, анатома и врача Карла Штраца (1858–1924) были популярными на рубеже XIX и XX вв. в самых широких слоях читающей публики, ибо посредством изящного стиля он отваживался излагать суть проблем, бывших под запретом во времена целомудренного века. Никогда еще антропологическая и анатомическая информация не подавалась в форме столь занимательного жанра, а расовые различия не обрамлялись таким обилием сопутствующей географической экзотики. Он считал, что сделал значительный шаг к разрешению загадки расы, анализируя в качестве представителей расы не мужчину и женщину вместе, как это обычно делалось доселе, а исключительно женщину, поскольку она представляет род в несравненно более чистой форме. Это совершенно простое бытовое умозаключение проницательного наблюдателя полностью подтверждено сегодня генетическими данными эволюционной теории пола. Умело соединив в своей концепции антропологию, расологию, физиологию, психологию, этику, эстетику и эволюционную теорию, Карл Штрац красивым и живописным языком хорошего литератора попытался ответить на вопрос, что же такое «раса». Книга актуальна и сегодня, через сто лет после ее выхода в свет, благодаря уникальной наблюдательности рассказчика — ученого и галантного кавалера, умеющего в подкупающей занимательной манере излагать самые тонкие и сложные нюансы расовых различий. Знание о женщине и ее расовых формах подразумевает большую меру мужской силы и ответственности за качество своего потомства, производимого от тех или иных форм.Для широкого круга читателей, интересующихся будущим своих потомков, а также антропологов, физиологов, психологов, художников, криминалистов и др.

Карл Штрац

Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология