Расология

Вообще, предварительный неврологический анализ основных религиозных доктрин дает большую пищу для размышлений. С началом изучения библейских текстов на научной основе, приблизительно к середине XIX века возникла такая самостоятельная наука, как критическая библеистика, в которой довольно быстро оформилось направление исследований, политический монотеизм. Непредвзятый анализ текстов вскрыл противоестественность и даже искусственность самой идеи Единого Бога, возникшей стараниями египетских жрецов в XIV веке до нашей эры при дворе фараона Аменхотепа IV. Когда в 1907 году американский археолог Теодор Девис обнаружил запечатанную гробницу фараона в Долине Царей, то на фресках, по традиции изображавших жизненный путь царя, можно было отчетливо видеть, что с детства это был хилый и болезненный мальчик, с чрезмерно большой по сравнению с телом головой, тяжелыми, сонными веками, сентиментальным, безвольным выражением лица и пухлыми женскими губами. Профессор Эллиот Смит, проводивший медицинское освидетельствование мумии фараона, дал однозначное определение, что по неестественной форме черепа можно заключить: Аменхотеп IV страдал эпилепсией и скончался ненасильственной смертью в возрасте 30 лет. Историки же, восстановившие жизнь древнеегипетского фараона и, в частности, тот факт, что одна из трех его дочерей умерла в детстве без видимых внешних причин, дают нам теперь окончательный ответ — фараон был наследственным дегенератом.

Практически в каждом учебнике по психиатрии указывается, что основным симптомом эпилепсии является бред мономании. Не удивительно, что впервые при дворе этого египетского фараона пышным цветом расцвели религиозный шовинизм и нетерпимость: изображения других Богов начали уничтожать и стали сжигать богослужебные книги.

Примечательно, что культ Единого Бога впервые развился и оформился в долине реки Нил, то есть в естественной впадине. Заострим внимание на этом геофизическом факте.

Религиозный переворот Аменхотепа IV, впрочем, потерпел крах одновременно с его скоропостижной смертью, но зловредная религиозная ересь монотеизма, порожденная при дворе фараона-эпилептика, не исчезла, так как приблизительно сто лет спустя ее реанимировал беглый жрец Моисей, изгнанный из коллегии жрецов за убийство. На Севере Аравии в оазисе Кадеш он заключил договор с племенем беглых каторжников хабиру и реанимировал проект, предложив им вновь идею Единого Бога.

По мнению многих независимых исследователей Ветхого Завета, Моисей также был эпилептиком, в книге «Исход» он сам о себе пишет: «Я тяжело говорю и косноязычен».

Современный отечественный писатель и историк религии С. Н. Плеханов пишет: «Единобожие возникло вовсе не из-за более высокого уровня осмысления действительности — оно скорее отражает убожество мира, породившего его. Вспомним, где оно возникло — в пустыне однообразной и унылой. У дикарей-кочевников, ведомых Моисеем, беглым жрецом из Мемфиса, в течение десятилетий была перед глазами эта унифицированная природа, вот и родилось убеждение в том, что ею повелевает какая-то одна сила. В тех краях, где жили культурные народы древности, ландшафт был куда богаче — леса, горы, моря, реки. Оттого религиозные воззрения сложились иные — мир виделся не как сольная партия творца, а как симфония, бесконечно длящееся действо, огромная арена борьбы многих сил».

Крупнейший французский историк религии Альберт Ревиль также свидетельствовал: «На голых скалах Синая не было элементов для сколько-нибудь богатой мифологии». Его соотечественник Эрнст Ренан в свою очередь писал о возникновении идеи Единого Бога, как о «монотеизме пустыни».

В то время как все арийские религии зародились на возвышенных местах, горах или плоскогорьях, религиозное творчество семитического духа в противоположность этому проистекало во впадинах: устье Нила, оазисе Кадеш в Аравии, берегах Мертвого моря, где зародилось христианство. Арийский дух всегда стремился населить величественные горы множеством Богов. Греческий Олимп, плоскогорье в Центральной Азии — эпицентр возникновения зороастризма, наконец, горы Непала — родина Будды. Древние германцы, славяне и кельты, исповедывавшие многобожие, также в культовых целях насыпали курганы. Неудивительно, что в мизерном блюдце оазиса, окруженного раскаленными песками, мог поместиться только один Бог, другим уже просто не нашлось бы места.