Расколотый мир

Представление мотива отвечает нам на вопрос, почему мы это делаем. Однако ответ на этот вопрос представляется несколько более сложным, чем это кажется на первый взгляд. Так, например, на вопрос кому-то, почему он хочет пойти учиться, человек может ответить, потому что хочет знать то-то и то-то. Далее, если спросить, почему он хочет это знать, он может ответить: для того, чтобы потом делать то-то и то-то. Далее, почему он хочет это сделать – потому что хочет кем-то стать. Почему хочет стать именно таким (и станет ли научившись) – это уже более сложный вопрос, ответ на который не всегда можно получить. Но если и такой ответ будет получен, то ничто не помешает задать следующий вопрос, и так до бесконечности, причем ответы будут все более далекими от исходного мотива, утрачивая объяснительную силу относительно нынешнего, здесь и теперь осуществляемого действия.

Все вышесказанное свидетельствует, на наш взгляд, что конечный мотив наших действий ускользает от нас точно так же, как конечный образ, наиболее общий закон, а следовательно, любой наш мотив содержит в себе нечто, чего нет в Этом мире, что совершенно недоступно нашему познанию, что-то другое. Здесь мы вновь наталкиваемся на границу Это – Другое, которая в данном случае проходит через сферу человеческих побуждений и деятельности.

Перейдем теперь к анализу целей деятельности. Основная философская загадка процесса целеполагания заключается в том, что фактически причиной нынешних действий человека (или даже животного) выступает образ потребного будущего (образ цели), т. е. то, чего еще нет, и что будет только после совершения некоторых действий. Таким образом, нарушается обычная причинно-следственная упорядоченность этого мира, когда причина необходимо должна предшествовать следствию. На такое нарушение свойственного этому миру детерминизма в области психологии и физиологии поведения человека и животных указывали многие ученые, однако нам не приходилось встречать достаточно обоснованных объяснений этого факта. Чаще всего исследователи процессов воли человека ограничиваются лишь эмпирической констатацией. С нашей точки зрения, однако, эта констатация требует некоторого уточнения. А именно, мы полагаем, что утверждение о том, что причина (цель, образ потребного будущего) в Этом мире совсем не предшествует следствию (действиям человека). Такое в Этом мире просто невозможно. Все дело в том, что образ цели является границей Это – Другое и в существенной своей части не находится в Этом мире. Действительно, то, что мы представляем себе в образе цели, составлено из элементов прошлого опыта и, следовательно, к будущему никакого отношения не имеет. Когда же мы начинаем действовать, то все получается не совсем так, как мы представляли, а иногда совсем не так, образ цели постоянно изменяется, в результате же получается нечто новое, чего мы изначально не знали. Присутствовало ли это новое в образе цели с самого начала? Несомненно присутствовало, иначе никакая деятельность, точнее никакая целенаправленная деятельность, не смогла бы развиться. Но это новое, это будущее присутствовало за пределами Этого мира, не нарушая его целостности и порядка, а именно за границей Это-Другое, проходящей через образ цели. Исходя из вышесказанного, можно утверждать, что никакого целеполагания в процессах воли в строгом смысле не существует. Существует лишь страстное желание человека, результат которого, как мы показали выше, также находится за пределами Этого мира. Вполне разумно предположить (однако достоверно мы этого никогда не узнаем), что именно эта неведомая часть нашего желания присоединяется к образу цели и возвращается нам уже в образах Этого мира для поддержки в нас рассуждения, чтобы мы имели возможность оценить реальные последствия наших действий. Так или иначе ни сами результаты наших побуждений, ни реальные причинные составляющие наших целей не присутствуют в Этом мире, а следовательно нам неведомы. «Человеку принадлежат предположения сердца, но от Господа ответ языка» (Притчи, 16,1). Здесь уместно будет задаться следующим вопросом. Если все, что с нами происходит, от Господа, и мы ни пожелать, ни представить себе, что мы сами делаем, полностью не можем, то причем здесь еще какое-то Другое. Не является ли все вышеописанное непосредственным действием Божественных энергий, по воле Его Божественного промысла. Несомненно, это так. Но между этими действиями Божьего промысла, а точнее в структуре их, существует также неведомое нам промежуточное Другое, которое является как бы оболочкой всякого явления Этого мира, сохраняя его невредимым под действием несотворенных энергий. Основанием для такого утверждения является то, что Другое входит, как мы пытались показать, во всякое явление Этого мира, непосредственно примыкая к его границе. Другое, таким образом, является несомненно сотворенным в отличие от Божественных энергий.

Часть 2 Методология психодинамических исследований