Расколотый мир

В одном из общежитий находится минискрин, контрабандой ввезенный каким-то ребенком, старомодный, но работающий. Комната пуста, но кто-то оставил включенным экран, который трещит и разрушает тишину. На нем женщина говорит о войне, заканчивающейся на какой-то далекой планете, пока на заднем плане прокручиваются кадры разрушений и беженцев на воздушной подушке.

Девочка смотрит на экран и этот город — Новэмбэ.

Но когда она приближается, она понимает, что это не может быть ее Новэмбэ. Город на экране оживает, здания перестраиваются, дети там поджигают петарды. Он похож на игрушку, модель, копию того места, где она жила, изображения на экране никогда не станут реальностью.

Новэмбэ в ее воспоминаниях был разорван на части, и так будет всегда.

И призрак из Новэмбэ исчез.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

ДЖУБИЛИ

ТЕЛО ПРОТЕСТУЕТ ПРОТИВ ТАКОГО ПЛОХОГО ОБРАЩЕНИЯ. Постоянные бои, бег, прятки. Нехватка сна и слишком много горя. Я чувствую, как оно горит в крови, когда я бегу быстрее, стремясь к пусковым отсекам. Если меня не будет рядом, чтобы пилотировать шаттл Мерендсена, я потеряю шанс узнать, получил ли он ответ от Лили — и, судя по волнению в его голосе, я уверена, что он его получил. Мы должны иметь эту информацию. Я еще даже не рассказала ему ни о Флинне, ни о командире Тауэрс. Но что я могла сказать?

Пока бегу, я фокусируюсь на ноющих мышцах. Я пытаюсь не думать о Молли, пытаюсь не представлять его под дулом пистолета, все еще отказывающегося сказать Макбрайду, где меня искать.

Глаза наполняются слезами от смеси горя и холодного воздуха, и я поднимаю руку, чтобы стереть проблеск влаги. Я слышу Флинна на полшага позади меня — когда я ускоряюсь, он ускоряется за мной. Пару недель назад я была бы удивлена, что он не отстает. Теперь же нет. Я никогда не считала, что жизнь на болотах похожа на пикник, но я не знала, насколько его тренировки — потому что это были тренировки, даже если он был не в униформе — похожи на мои.

Наш маршрут проходит мимо столовой, и те, кто выглядят наполовину гражданским населением базы, находятся там, в длинной очереди, ползущей между столами и скамейками. Пара мундиров пробираются вдоль очереди, и в ожидании гражданские закатывают рукава, чтобы предложить свои маркеры для сканирования. Охрана поймала только одного преступника в «Молли». Все, кто не относятся к военным, обязаны доказать, что они могут или должны быть здесь.

Стартовый отсек — это серия длинных, низких, массивных ангаров, высотой не более двух этажей, но основная часть зданий находится под землей, где содержатся все транспортные средства, военные и гражданские, связанные с базой и городом. Одна из изогнутых крыш открыта, признак того, что корабль собирается взлететь… или уже это сделал.

Мы останавливаемся перед входом, и я поворачиваюсь к Флинну.

— Так. Вспомни свою историю, что ты кузен Молли. Ты имеешь полное право находиться здесь. Веди себя так, будто ты хочешь покинуть Эйвон теперь, когда Молли… — голос надламывается, и в клубке эмоций, поднимающихся во мне, я выбираю гнев. Так проще. — Теперь, когда Молли умер. Это должно удержать их от сканирования тебя некоторое время.

Он кивает.

— Понял. Куда мне идти после того, как ты отвезешь Мерендсена?

Я все еще задерживаю дыхание.

— Ты спрячешься. Может, в моей квартире, если они не будут обыскивать базу. Я не знаю, куда ты пойдешь после этого… обратно в болото. Я не знаю.

Я не знаю. Одни из моих наименее любимых слов в галактике, и я довольно часто произношу их в последнее время.

Стартовый отсек всегда загружен, но сегодня здесь царит абсолютный хаос. Флинн присоединяется к группе гражданских лиц, мелькающих в пассажирском отсеке, смешиваясь, будто так и надо, и я сопротивляюсь желанию оглянуться на него, когда направляюсь к одному из диспетчеров, невысокому мужчине среднего возраста, которого я знаю. Рядом прогревается двигатель, так что я вынуждена кричать.

— Мерендсен? — кричу я, близко наклонившись. — Парень из «ТерраДин», оценивающий безопасность?

Диспетчер смотрит мимо меня, затем указывает в направлении шаттла четвертого или пятого по очереди от меня.

— Лучше поторопиться… все скоро взлетят.