Расколдуйте это немедленно!

Остальные заулыбались, причём весьма похабно, а эльф побагровел так сильно и резко, что почудилось — сейчас взорвётся.

— Гандаритис? Для меня? — продолжил вопить он. — И ты поверил?

— А почему нет? — отозвался Фил.

На пару секунд у Иллу пропал дар речи, а когда вернулся, эльф выдал настолько заковыристое ругательство, что у меня уши полыхнули. Зато алхимик не растерялся, пояснил:

— Ты сейчас в таком состоянии, что я подумал… ну мало ли как сказалась травма. Может, у тебя и…

— Не может! — перебил Иллу злобно. — С этим у меня всегда всё хорошо!

То, как он орал и как улыбались остальные, навело на одну догадку, но я всё-таки послала вопросительный взгляд компаньону — мол, что за зелье? Почему столько шума?

— Это для мужской силы, — ответил утирающий слёзы призрак. — Дабы поднять то, что само… никак.

Я немного смутилась, даже глаза отвела, и тут же услышала новый вопль эльфа:

— Ну, Мариэлла! Пусть только попадётся! Я ей покажу! Я ей… Она узнает! Она у меня и без всякого зелья пощады просить будет!

Я, переварив угрозу ушастого, покраснела ещё сильней и показала стенке кукиш. Закатай губу, милый. Доказывать он собрался. Угу, щас.

— То есть Мариэлла — не твоя? — после короткой паузы пробасил Карвил.

Иллу активно замотал головой, а мишка сложил руки на груди и задумался. Потом повернулся к Ризу и попросил:

— Склянки дай.

Коротышка с готовностью протянул другу пустые бутылочки, а я напряглась, чуя, что вот такая хмурая решимость может выйти боком. Когда Карвил принялся обнюхивать склянки, стало ещё страшнее, но…

— Стекло слишком плохо впитывает запахи, — буркнул Риз. — К тому же пузырьки лежали в прачечной, среди грязного белья.

— Знаю, — буркнул мишка. — Но вдруг?

Только «вдруга», к моему облегчению, не случилось. В смысле, никакого особого запаха оборотень не учуял. Зато пришёл к нехорошему выводу:

— Я понимаю, что теоретически украсть составы мог кто угодно, но лично мне в совпадения не верится. У нас есть странная девица, которая огрела Ларна по голове и взяла у Фила настойку гандаритиса, и не менее странная диверсия в прачечной. Как по мне, связь между этими явлениями очевидна.

— Одежду испортила именно Мариэлла, — согласился рыжий.

— Точно она, — хмуро и безапелляционно добавил Риз.

Я не расстроилась и не испугалась. Вместо этого подумала об оставленной в убежище склянке, и о большом общем чайнике, виденном на кухне… Потом подумала ещё раз и поняла — вот такого парни точно не простят.

А ведь ещё намечается встреча с ректором, и раз так, то, может, пора заканчивать с гадостями и переходить в лагерь хороших девочек?

Новый взгляд на Терри, и, невзирая на чуткий слух хозяина комнаты и сбоящую защиту ходов, я прошептала:

— Терри, как думаешь, я выполнила свою часть сделки?

Сообщник задумался, а потом кивнул.

Ещё секунда, и я ощутила боль в левой мочке, проколотой при заключении договора. Вслед за этим по чешуе побежали белые искорки, а ночной смотритель пошёл рябью. И пусть мои знания были более чем ограниченны, я догадалась…

— Договор признан исполненным, — подтвердил эту догадку убиенный препод.

Очень хорошо.

Я улыбнулась, потянулась и искренне порадовалась. Затем снова глянула в окошко и немного скисла, сообразив, что Иллу, если не считать увечья, досталось меньше всех. Ничего, ему отомщу отдельно, без всякого договора — по крайней мере, если подвернётся случай.

Впрочем, длинноухому брюнету и без всякой диверсионной деятельности «весело». Что там Антерран говорил про его рёбра и резерв?

Вопрос, как оказалось, интересовал не только меня — рыжий бугай спросил о том же. Только он спрашивал вслух и у самого Иллу, жаль только ответить раненый не успел… Просто дверь комнаты приоткрылась, и внутрь прошмыгнул ещё один персонаж, которому я, кстати, тоже ещё не отомстила!

Капюшон. Он огляделся, хмыкнул и поинтересовался:

— Что за собрание?

— Да так, — буркнул недовольный невиновностью Иллукара Ларн. — Ничего.

Ордаэн огляделся опять. Явно хотел продолжить разговор, но его самого тоже прервали.

— Эй, что это у тебя? — принюхиваясь, вопросил Карвил. — Что ты там прячешь?

— Не «что», а «кого», — помедлив, хмыкнул Капюшон.

Он откинул полу плаща, извлекая на свет этого «кого», и у меня рот приоткрылся от шока.

— Мяу, — жалобно сообщил кот, в котором я категорически боялась признать собственного усато-полосатого Фильку. — Мяу!

Глава 7

На разведку было решено идти после полуночи — когда мышиная личина исчезнет.

Какой бы опасности ни подвергалась в общаге Мариэлла, чудовищу было куда опаснее. Коварная особа, лупящая ушастиков досками по головам и подмешивающая зелья в постирочные котлы, могла похлопать ресничками, поныть, пококетничать, поплакать, наконец, и получить индульгенцию. А безобиднейшему чешуйчатому монстру грозила очередная попытка немедленного истребления.

Нет уж — умерла так умерла!

В этот раз обошлось без обморока. И вообще без особо неприятных ощущений — словно организм адаптировался к трансформации и воспринял её как должное.