Раскинулось море широко

Это струна – игра на которой вызвала взрыв народного воодушевления! Как у Вас – вещий Oleg, так у них – Хидейоси… Однако, я думал, что они начнут действовать по линии наименьшего сопротивления, а именно – против НАС!

Ведь под боком – Сиам, где наследный принц женат на японке, где из числа министров – военный министр японец, где армия вооружена и обучена японцами… чем мы можем располагать для защиты колонии – просто смех!

Вероятно, японцы – держащиеся мудрого правила считаться с психологией возможных противников – и зная русских, как неисправимых идеалистов – опасались не без оснований, что вы не поступите подобно нашему правительству, а видя доброго союзника в опасности, навалитесь всей силой с севера?»

«Вы сказали – подобно вашему правительству…»

«Именно мой друг! Мне предписано Парижем не только держать строжайший нейтралитет, но, видимо в угоду Англии – указаны новые правила! Так что будьте любезны покинуть воды колонии в двадцать четыре часа!

Однако, мой друг – верьте, что мы, работающие здесь, на месте, понимающие положение вещей, мы – ваши верные союзники! Помните, как говорили перед заключением договора – сначала entente cordiale, потом nati on amie, а потом nation alliee! Так что срок начинает течь не с Вашего прибытия, а лишь с этой минуты… желаю удачи!

Нет, нет, никакого угля Вы не получите… и раненых не примем… и воды тоже не дадим! Je vous souhaite les succиs, le capitaine!»

Тундерман с «мясом» содрал с кителя «Legion d'honneur», который он нацепил вместо «Станислава» и швырнул его вслед уходящему контр-адмиралу, быстренько юрнувшему из салона… висюлька звонко брякнулась о косяк…

«Сука! Лягушатник хуев! Были бы пушки – разнёс бы твою блядскую колонию ко всем ебеням!!»

«Господин капитан! К нам гость…»

«Англичанин, небось?»

«Никак нет… немец!»

«Пригласи подняться… и подай, братец… водки!»

… Заросший рыжей бородищей до лохматых бровей капитан «Das Вorkum-Riff», парохода компании Hamburg-America Line Ханс Клюге неторопливо, истово, как настоящий скиталец морей, маленькими глоточками выпил чайный стакан «Смирновской»… потом, мановением бровей, сигнализировал, что не против и повторить… откушав второй стаканчик шнапса, налитый Тундерманом Первым до самых краёв и занюхав его собственным тёмно-синим рукавом с потёртым, когда-то золотым галуном, приступил к делу…

«Итак, герр командир, когда начнём?»

«Что именно начнём?»

«Как что? Уголь грузить… уголь у меня отменный, кардифф, предназначен для английского флота…»

«Да… у меня денег…»

«Вы – командир РУССКОГО крейсера. Этого – Достаточно. Не было случая, чтобы ваше Адмиралтейство задерживало бы платежи…»

«Но… как же? Вы ведь… и… как посмотрят на это владельцы?»

«Одобрят, конечно! Мы ведь союзники, Ob so?»

Клюге – по немецки значит «умный»! «Кто пьян – да умён, два богатства в нём…»

… С шипением пара, с визгом и грохотом сыплющегося в ямы угля мешались крики аннамитов, окруживших «Херсон» на своих вёртких лодчонках… в своих круглых островерхих шляпах, яростно жестикулирующие – они предлагали, поднимая ввысь на тонких, жилистых руках – связки бананов, ананасы, живых кур, связанных за лапы, хлопающих крыльями… в обмен принимали всё на свете – от российских пятаков до всякой корабельной мелочи…

На огромном, украшенном тентом с распятием баркасе – подгребли католические монашки, которые привезли с собой местного доктора и целые баулы с ватой, марлей и какими-то подозрительными местными снадобьями…

Доктор очень быстро нашёл общий язык с добрейшим Карлом Иванычем – латынь… и доктора, совместно проведя пару любопытнейших операций, в том числе и трепанацию черепа – в конце концов уединились за мензурками со спиртус вини медицини ректификати…«Pst! Pst! si on nous entendrait a Paris» – было видно, что местный доктор официальную политику собственных властей не одобрял…

Укрепление сотрудничества учёных дошло до того, что пригласили в лазарет двух монашек, и что-то шумно с ними обсуждали… монашки бойко отвечали учёным мужам на классической латыни и радостно почему-то взвизгивали…

Тундерман Первый только головой качал…

Весь день прошёл в заботах и тревогах… Вряд ли французские власти станут делать секрет из того, что в их порт зашел русский крейсер! Так что по любому следовало поторопиться… конечно, Тундерман плевать хотел на французского адмирала, с его требованиями, причём насквозь незаконными… Но положение обязывает – русский военный корабль, и его командир в частности – представляет за рубежом всю Россию… Надо было держать марку. Нас не будут выводить под конвоем, как бродяг из придорожного кабака… мы уйдём сами, гордо.

В наступившей темноте, подавая короткие гудки, к борту «Херсона» приблизился водолей, почему-то несущий красный флаг с белым слоном… Боцман, перелистав сигнальную книгу, не без интереса уточнил, что это портовое судно – принадлежит Королевству Айютхаи… оно же Сиам…

Ну, какая разница? Главное, не французское… так что нейтралитет вовсе не был нарушен. Однако проклятые слоновожатые деньги за воду взяли изрядные, причём плату потребовали вперёд…