Раскинулось море широко

Тёмная зимняя ночь спустилась над Миллионкой… густой мрак освещали только тлеющие на перекрёстках уголья в железных жаровнях да бумажные красные фонари над входом (нет, не угадали -храмы минутной радости обозначены фигурками Цзинь Пинь Мей – очаровательного принца обезьян из эпической книги «Путешествие на Запад») в кумирни Кон-Фу-Цзы…

Шкуркин и Семёнов рядышком сидели на резной, чёрного дерева, скамейке и глоточками дегустировали пахнущий почему-то тухлой рыбой, но несомненно – элитный «ча»… Над гостями самого Гуляйбабы – подшутить никто не рискнул бы…

«Здравствуйте, мои господа… Вы искали меня? Я весь внимание…»

Внезапно, точно из-под земли, появившийся китаец сложил обе ладони на груди жёлтого шёлкового халата – который мог носить только дубань третьего ранга…

«Здравствуй и ты… скажи мне, ты японцев – любишь?»

Китаец ничего не ответил… только чуть-чуть дрогнул уголком рта…

(Ретроспекция.

22 ноября 1894 года, за десять лет до описываемых событий, японские войска ворвались в Порт-Артур… по-китайски Люйшунь…

«Бусидо» – путь воина. Это свод правил поведения, собственно говоря – обоснование жизни и смерти самурая… Ничего ужасного нет в том, если: «Жить так, чтобы ожидать – этот день может стать твоим последним днём…»

«Выйдешь в море – трупы на волнах, выйдешь в поле – трупы в траве»… прелесть какая…

Однако, культ смерти во имя сэнсея – имел и оборотную сторону… сдавшийся враг – не имел никаких прав на жизнь!

Древняя культура Китая полагала – что война есть удел военных, которые всего лишь жалкие неудачники, не могущие состояться в обычной жизни… и войны древнего царства проходили так – герои сражаются, а мирные жители сажают себе рис…

Как они ошибались… собственно, в жизни японца смерть была настолько обыденным делом… что в суровые зимы старики спокойно целовали своих внуков, и уходили в заснеженные горы… и это было ещё вполне цивилизованным явлением! В некоторых префектурах до века пара и электричества процветало форменное людоедство… читатель мне не верит? А что есть самурайский обряд «Киматори» – вырезать печень у живого врага и съесть её у него на глазах?

Вечером этого проклятого дня японские воины растеклись по узеньким улочкам «Старого города», что за дамбой, у Западного Бассейна…

Мей Лань мирно кипятила бельё во дворе своей фанзы в переулке «Взлетающего Феникса», когда хилая калитка, распахнувшись, брякнулась о глинобитный заборчик… Гавкнувшая собачка взвизгнула и захлебнулась собственной кровью – острейшая катана рассекла её почти на пополам…

Мей Лань подхватила на руки пятилетнего сынишку, и робко пробормотала:«Здравствуйте, уважаемые господа! Здесь нет солдат! Мы мирные люди…»

Бритоголовый самурай в зимнем кимоно радостно улыбнулся… потом выхватил из рук женщины испуганно вскрикнувшего ребёнка, и сунул его головой в кипящий котёл… другой самурай в этот миг ударил женщину по лицу, опрокидывая её на землю прямо у крыльца…

Уходя, доблестные воины Ямато отрезали Мей Лань Груди и вспороли живот… просто так, шутки ради… вообще в восточной традиции – вспарывать животы изнасилованным, чтобы не оставлять побежденным семя победителей. А то окрепнут и сдачи дадут. Или придешь в следующий раз грабить и убьешь собственного сына. Или он тебя. Некрасиво получится.

Чжан очень любил свою семью… )

Обычно брак в Китае заключался по соглашению между семьями жениха и невесты (последним даже не полагалось видеть друг друга до самой свадьбы).Выбор супруга или супруги определялся местным обычаем. Нередко случалось, что два клана, обитавшие по соседству, из поколения в поколение обменивались невестами. В некоторых областях были приняты браки между двоюродными братьями и сестрами. Территориально сфера таких брачных связей отдельных семей обычно составляла в радиусе несколько километров. Особая роль в семейных отношениях отводилась брату матери, который, как незаинтересованное лицо, обычно улаживал конфликты, связанные с разделом имущества среди племянников. Распространенная в Северо-Восточном Китае поговорка гласила: «На небесах Небесный владыка, на земле дядя по матери».

Прежде многие родители брали, в дом на воспитание малолетних девочек с тем, чтобы впоследствии выдать их замуж за сыновей. Ну и чем же плохо наличие тесных контактов между невесткой и воспитавшей ее свекровью! Подобные браки были особенно распространены среди крестьян, часто ограниченных в средствах.

Однако – не в этот раз… Чжан увидел своё «Рисовое Семечко» ранней весною, когда все допропорядочные китайцы обязательно в кругу семьи празднуют – весело, шумно, с грохотом петард, запуская огненные змеи фейерверков – свой китайский Новый Год, в вихре кружащихся, разбрызгивающих огненные брызги колёс, в свисте взлетающих ракет и в аромате жарящейся утки по-пекински… а вместо ёлочки – ветка цветущей сливы…