Раса

Карабкаемся наверх, летят камни, колючие кусты режут ладони. Лодыжки обхватывают жадные пальцы, в пятки вгрызаются мощные челюсти. Взвизгиваю,

направо, налево наношу удары мечом. Рядом кричит Семён, топор высекает искры о склоны.

На наше несчастье, над головой нависает карниз из земли, корней и травы, взобраться сквозь него не реально. Но, на счастье, весят толстые корни, за которые можно держаться и даже подлезть под них, хоть какое, но убежище.

Забираемся за корни, от туда крошим водных гадов. Наконец-то они поняли, что к нам лучше не лезть. Скатываются с обрыва, переваливаясь с боку на бок, ходят как пингвины, ежесекундно поглядывая на нас. А нам не очень хорошо, кровь течёт с многочисленных рваных ран, они пылают огнём, но больше ужасает появившейся зуд, предвестники инфекции. Каким-то образом надо попытаться добраться до ранцев, там Огненная смола. Иначе, очень скоро обессилим, и рухнем в лапы омерзительным тварям.

— Откуда такие уроды, совсем не похожи на обитателей Земли, — я недоумеваю. Одно дело, всякие там пещерные медведи, саблезубые тигры, мамонты, первобытные акулы. Но, это такое родное, на фоне сих кошмаров.

— Мутанты, их вывели Другие. Это предтечи водяных и прочей нечисти, с которой столкнётся человек в будущем, — уверенно говорит Семён. Он нащупал за пазухой волчонка, пытается успокоить, поглаживает взъерошенную спинку. Малыш чудом уцелел, в отличие от своего спасителя. У Семёна из плеча выдран кусок мяса, кровью залит весь бок. Представляю, какие испытывает муки, но не стонет и даже не кривится от боли.

Я не менее его пострадал, бок исполосован, икра на ноге почти перекушена пополам, но на моё счастье, артерия целая. Так бы давно истёк кровью и умер. В отличие от друга, с губ, непроизвольно срываются стоны, боль просто невыносима, словно рану поливают серной кислотой.

— Если это порождения аммиачных существ, то они должны скоро появиться, — делаю я неприятный вывод.

— Как ты прав, — с губ друга срывается горький смешок, — на том берегу отблески света.

Всматриваюсь сквозь темноту. Действительно, в лесу мелькают слабые огоньки.

— Как же они без своей ядовитой атмосферы? Преодолевают такие расстояния. Не удивлюсь, что и здесь есть выходы из их разломов.

— Они с собой аммиак таскают, — уверенно говорит Семён. — Помнишь у того странного человека безобразный горб. Больше, чем уверен, это ёмкость с газом. Они им дышат.

— Уязвимы, одной стрелы достаточно, чтоб спустит их баллон, — мне говорить всё тяжелее, боль туманит глаза, периодически опускается чёрная пелена, предвестники болевого шока. Стараюсь привязать себя к шершавому корню, который пахнет хреном, даже глаза слезятся.

— Поэтому они наделали мутантов, своих слуг. …Так, ты совсем плох, — Семён упирается ногами о поверхность изрытого осыпями склона, помогает мне привязаться. В глазах боль, больше за меня. Мягкий серебряный свет, исходящий от них, успокаивает и, даже облегчает страдания.

Однако, сидеть на месте нам смерти подобно. Яд начинает действовать, а водные твари знают это. Ходят по берегу, пускают слюни. Семён ёрзает в разные стороны, пытается разыскать лазейки наверх. Может они и есть где-нибудь, но, стоит покинуть висящие в воздухе корни деревьев, моментально сорвёмся.

Наконец громыхнуло, молния разодрала небо, осветив студенистые тела водных существ, первые капли дождя резво застучали по камням. Водяные довольно заурчали, из дребезжащих губ поплыли липкие пузыри.

Дождь стремительно набирает силу, и вот, около нас заструились потоки грязной воды. Они вымывают глину из корней, и он стронулся, с места, опасно наклоняясь. Водяные моментально собрались под нами, но свистит лезвие чудовищного топора и они отскакивают, обиженно охая.

— Чуть топор не выронил, — испугано заявляет Семён.

Едва слышу его голос, потихоньку убываю в небытие.

— Ты это брось, открой глаза, не вздумай засыпать! — трясёт меня друг.

— Да, да. Знаю, — соглашаюсь я, но глаза упорно закрываются.

— Подожди, Никита, сейчас их разгоню! — с отчаяньем вскрикивает Семён и готовится спрыгнуть вниз.

Словно просыпаюсь, хватаю его за шиворот. Ткань трещит, едва не рвётся. На удивление легко затягиваю на толстый корень. В голове мутно, но сила возвращается, словно заработала некая электростанция в организме. Наверное, включились скрытые резервы и вычищают яд из крови.

Семён с великим удивлением смотрит на меня, улыбка трогает губы. Он понимает, я выздоравливаю.

Яд нейтрализовался, но боль от раны всё ещё сводит с ума. Кровь тягучей струйкой течёт вниз, и от её запаха и вкуса сатанеют человекоподобные водные существа. Ещё чуть-чуть и они ринутся на нас, даже не взирая, на смертоносный топор моего друга.

Огоньки на противоположном берегу собираются в кучу. Они знают, где мы. От этого становится страшно. Хочется вырваться из ловушки, но, как это сделать, пока не можем представить.