Раса

— Он себя ещё покажет, — щурится друг. — Он имя тебе называл?

— Да.

— Никому его не говори.

— Даже тебе?

— Мне можно. Я и так его знаю. Он Андхараш, что в переводе означает Главный Над Изрыгающими Пламень.

— Круто, — удивляюсь я.

— Он будет самым сильным из всех драконов. Для непосвящённых он Вирг, что-то типа — Бронзовый Ящер.

Слышим шаги. С двери сбивают доску, к нам заходят несколько мужчин. Все как на подбор крепкие, внушительные мышцы бороздят тела, лица добродушные, но я знаю, это впечатление обманчиво. Такие лица часто бывают у настоящих бойцов.

— Что, касатики, размять косточки хотите?

— В смысле, подраться? — понимаю их смысл.

— Что-то, типа того.

— Не очень.

— Да бросьте вы, разомнётесь, жирок погоняете. Не переживайте, чисто кулачный бой, мечи потом будут.

— И, что за бедолаги, с нами будут биться?

— Причём тут бедолаги, нормальные ребята, убивать не будут.

— Ну, а если мы, невзначай их покалечим?

— Это вряд ли. Но если это гипотетически принять за веру, тогда сами виноваты.

— Ты, как, Семён? — спрашиваю друга.

— Ты же знаешь меня, я не драчун. Со школы никогда не дрался. Но если надо, можно попробовать.

— Судя по твоим мышцам, не скажешь, — говорит один из мужчин. — Хотя, на своём веку, всякое видел. Ты не бойся, мы тебе кого ни будь попроще подберем.

— Не надо попроще! — неожиданно негодует Семён.

— Вот, это речь настоящего бойца, — насмешливо говорит мужчина. С нас снимают верёвки, разминаем руки.

— Поесть хотите?

— А драться сейчас?

— В принципе, да.

— Тогда потом.

— Если сможете, — неожиданно хохотнул один из мужчин.

— Там разберёмся, — бурчу я.

Нас выводят во двор. Народа значительно прибавилось. В центре вбиты колья, обтянутые верёвками, как положено, два табурета в углах импровизированного ринга. Расставляют длинные скамейки. Кое-кто уже занял места. Краснощёкие девчата лущат семечки, с ними грубо заигрывают здоровые ребята. Но молодухам нравится, смеясь, пищат, отпихиваются, ну совсем как в старые добрые времена в деревне.

— Рассказываем правила, — мужчина со стальным взглядом окидывает нас взглядом, — правил нет. Единственное исключение, не выходить из ринга, получите копьём в жо…у. Усекли? Да, если продержитесь тридцать минут, антракт на три минуты, затем до победы.

— Правила сложные, запомнить бы, — сплёвывает на пол Семён.

— Вот ты и будешь запоминать первым, умник. Кстати, для тебя выпадает честь, драться со свободным человеком, цени, ублюдок.

Семёна толкают к рингу. Он гневно озирается, на этот раз его колют копьями, Семён перепрыгивает через верёвки. Стоит как бог, мышцы перекатываются под бронзовой кожей, в глазах детское непонимание.

Наконец все расселись, Борис Эдуардович с женой занимают первые места и вот тут показывается боец. Я считал, и как Семён, не бывают. Но этот, выше в росте, грудина, как панцирь черепахи, на спине мышцы, словно лопаты для уборки снега, руки — две волосатые оглобли, на кулаках внушительные мозоли.

Гигант взмахивает руками, повеяло запахом не вымытых подмышек. Толпа взревела. Он неторопливо протискивается сквозь верёвки, ну очень неторопливо. О, как он уверен в победе! Поднимается во весь рост, улыбается:

— Как звать тебя, драчун? — со скрытой издёвкой, обращается к моему другу.

— Семёном, в своё время, нарекли.

— Хорошо, ещё не валил с этим именем.

— А тебя как звать? — прищуривается Семён.

— Да зачем тебе его знать, всё равно забудешь, когда разобью твою голову.

— Как знать, как знать, — Семён смотрит на гиганта, серебряный свет глаз гаснет и бурлит ртуть.

Важно встаёт Борис Эдуардович. Со всех сторон раздаются приветствия.

— Ладно, ладно, дети мои, — благодушно улыбается он, — у нас сегодня праздник. Стёпка, добыл прекрасных бойцов. Безусловно, они хорошие воины. Уверен, в своём племени они вожди, и нет им равных. Но, наши ребята, ломают и не таких. Почему? Да потому, что мы сильнее всех! Недалёк тот день, и наш главный враг Град Растиславль, падёт нам в ноги и у каждой семьи будет рабов столько, сколько пожелает. Ура, товарищи!

Раздаются восторженные вопли.

— Надеюсь, поединок будет интересным, усаживайтесь удобнее, бой будет долгим. Наши гости доставят нам удовольствие, — Борис Эдуардович усаживается и машет ручкой.

Гигант ухмыляется, профессионально становится в стойку, в глазах недобрый свет. Надвигается на Семёна как гора. Моё сердце сжимается и обливается кровью. Сейчас произойдёт нечто страшное. Даже глаза жмурю.

В ответ на молниеносный удар противника, словно проносится вихрь. Семён непостижимым образом уходит в сторону и, … хряск!

Открываю глаза. Ё, моё, опять Семён перестарался! Гигант, раскинув волосатые руки, лежит навзничь, рот залит кровью, в пыли валяются выбитые зубы. Возникает нереальная тишина, даже куры перестали кудахтать. Все в шоке, не могут поверить в то, что произошло. Вдруг слышится участливый голос Семёна:

— Может ему ещё можно помочь?

Благодушное настроение у окружающих меняется, враждебная тишина нависает над нами. Как выстрелы из пушек разносятся гневные голоса:

— Смерть рабам!

Хорошо побледневший Борис Эдуардович встаёт:

— Что там, с Васяткой?