Рапсодия

Он растягивает губы в улыбку.

— Не хотела бы ты, Каллипсо Лиллис, отвести меня на Майский бал?

Наши дни

«Илай. Список самых разыскиваемых преступников».

Лишь об этом я могу думать, когда выхожу из дома Деса, смотря в глаза на бывшего. Такое ощущение, что с нашего последнего столкновения прошли миллионы лет. Честно говоря, по сравнению с тем, что произошло в Потустороннем мире, все здешние проблемы кажутся незначительными.

— Ты пытаешься сдаться, или тебе просто по хрен на всё это? — спрашивает Илай.

— Второй вариант. — Я складываю руки на груди и облокачиваюсь на стену рядом с входной дверью. Гнев вновь просыпается. Из-за этого ублюдка.　- Не могу поверить, что у тебя хватило наглости прийти ко мне домой и угрожать, но и этого, видимо, тебе было мало, ты внёс моё имя в грёбаный список разыскиваемых преступников.

— Калли, я никогда бы не навредил тебе, — тихо говорит он, выглядя при этом обиженным. Я уверена, что это он и, правда, чем-то обижен, учитывая положение защитника стаи.

— Ты пришел ко мне домой во время Священной семидневки, — напоминаю я. — Конечно, ты мог мне навредить.

Он качает головой.

— Ты — часть стаи. Ну, или, как минимум, была ею.

У меня волосы встают дыбом на его реакцию.

— Ты всех членов стаи заносишь в список? — интересуюсь я.

Посмотрим, насколько здоровые яйца у Илая.

Он проводит рукой вниз по лицу.　

— Я допустил ошибку, — расстроено отвечает он. — Да, разозлился, и мой волк требовал справедливости… — Он вздыхает. — Это не извинения, но я сожалею, если это хоть что-то изменит…

Я поджимаю губы. Да я тоже иногда перегибаю палку, но заносить кого-то в список разыскиваемых… это перевешивает все мои проступки.

— Я не позволю тебе арестовать меня, — произношу я.

Он вздыхает.

— Я не забирать тебя пришел. Просто… мне надо поговорить с тобой.

— Мог просто позвонить.

— Извини, — говорит он искренне. Поскольку он — альфа, слышать от него подобное — просто редкость. Я стискиваю зубы от возмущения. Подавив в себе разочарование, я киваю и отвожу взгляд. Не уверена, приму ли извинения Илая или просто соглашусь с ними. Просто хочу закопать топор войны между нами. Илай переводит взгляд на дом Торговца.

— Предложение ещё в силе, Калли. — Я поднимаю на него взгляд. — Я неправильно поступил, но этот парень — намного хуже. Он забирает у тебя свободу воли, — объясняется он. — Торговец — в розыске. Лишь скажи, и я решу эту проблему.

Понадобилось несколько секунд, чтобы понять весь смысл сказанного, после чего отвращение окутывает меня волною.　

— Нет, этого я не хочу.

— Калли. — В голосе Илая слышится альфа.

— Не смей, — предупреждаю я. У него больше нет прав как-то влиять на меня. — Ты много не знаешь.

— Так расскажи мне, — настаивает он. — Или я так и буду предполагать самое худшее.

Ох, а разве не того же я требовала от Деса? Никаких секретов? Ну, какая же я сейчас лицемерка. Но этот секрет…

— Я никогда не рассказывала тебе о своём прошлом. — Я тру лицо. Даже сейчас я колеблюсь рассказывать. Больно и стыдно вспоминать. Извечный стыд. Но, возможно, если расскажу, Илай поймёт, почему я поступила так. И, вероятно, уже не будет думать плохо обо мне, о Десе, обо всей ситуации в целом. — Когда я была подростком, — начала я, — отчим… отчим… — Илай смиренно ждёт. — Он надругался надо мной в сексуальном плане, — я с трудом произношу слова и слышу слабое рычание. Это мне и нравится в оборотнях… в Илае. Никто не трахался с подростками. Никто. Я судорожно выдыхаю. — Это длилось годами. И прекратилось только тогда… — я снова замолкаю, щипая лоб. Я смогу. — Когда мне было почти шестнадцать, он пришел ко мне, и я ударила его разбитой бутылкой… Задела артерию. — Было столько крови. — Он умер через несколько минут. — Рычание Илая становится всё громче. Я пялюсь на свои руки. — Я убила человека, будучи несовершеннолетней. Думала, что жизнь кончена, даже не начавшись, а всё потому, что, наконец-то, убила человека, насиловавшего меня. — Я понижаю голос. — Он был таким сильным провидцем. Сделай я всё законным путем… Не знаю, как всё бы закончилось для меня. — Я глубоко вдыхаю. — Поэтому я позвала мужчину, печально известного своими сделками…

Это всё, что мне удается проговорить, перед тем, как Илай обнимает меня и прижимает к себе.

— Мне так жаль, Калли. Чертовски жаль. — Я немного вздрагиваю, когда память волной проходит сквозь меня, и киваю. — Ты должна была мне всё рассказать, — успокаивает он.