Рапсодия (ЛП)

Единственная слабость — сделка. Он не может удержаться, когда дело доходит до одолжения услуги. Не знаю, что находит на меня, какая сила заставляет произнести слова, которые я не имею права произносить Торговцу. Я знаю лишь одно, мой мир рушится, и если я ничего не сделаю, то он упадёт с оси. Я закрываю глаза, и слова из старой книги срываются с моих губ.　

— От пламени к пеплу, от восхода до заката, до конца дней нашей жизни, будь всегда моим, Десмонд Флинн.

Он судорожно вдыхает. Безо всякого смущения я наслаждаюсь звуком древнего связывающего стиха возлюбленных. Я открываю глаза, и мы с Десом смотрим друг на друга. Я ещё никогда не видела одновременно застывшее выражение ужаса и полного удивления на лице одного человека. А затем Дес исчезает в клубах дыма.

И я не знаю, вернётся ли он.

Наши дни

«Фейри не показывают крылья своим наречённым. Они показывают их своим вторым половинкам».

Я перестаю дышать.

Мир останавливается и смолкает, и я слышу лишь биение собственного сердца и трепет надежд.

— Ты лжёшь, — шепчу я.

С ярким блеском в глазах, он кротко улыбается.　

— Нет, ангелочек, не лгу.

Я чувствую, что нахожусь на грани срыва.　

— Так, ты говоришь?..

— Что влюблён в тебя? С тех с самых пор, когда ты ещё была упрямым и невероятно храбрым подростком? Что ты моя вторая половинка, а я твоя? Боги спасите меня, да, именно это я и говорю.

У меня почти подгибаются колени.

Вторая половинка.

«Да», шепчет моё сердце, — «вторая половинка».

Семь лет назад я похоронила прошлое и заново создала себя. Семь лет назад я полюбила. И никогда не смогла бы разлюбить. Это стало проблемой, потому что первая любовь разбила мне сердце.

— Но ты ушёл, — тихо говорю я.

Он твёрдо стоит на месте.

— Ушёл, — с грустью в глазах отвечает Дес. — Но никогда не хотел держаться вдали от тебя.

— Тогда почему держался?

Он проводит рукой по волосам, отводит взгляд и, вздохнув, снова смотрит на меня.　

— Ты была чертовски юной, — тихо поясняет он, не сводя глаз с моего лица. — И над тобой издевались. А моё сердце выбрало тебя. Я почувствовал это в первую же ночь, но не хотел верить, пока чувство не выросло и его стало трудно игнорировать. Я не мог держаться от тебя подальше и сопротивляться не мог, но не хотел давить. Особенно сразу после того, как ты избавилась от человека, который брал и брал. Не хотел, заставлять тебя думать, что мужчины все такие. — Я не могу дышать. Тихая слеза скатилась по моей щеке. Затем другая. Дес с невероятной нежностью вытирает их. — Так что я позволил тебе играть в собственную игру, покупать одно одолжение за другим, до тех пор, пока больше не смог принимать их. Нет, моя пара мне ничего не должна. Но у моей магии собственный разум… как у твоей сирены, я не всегда могу её контролировать. Магия решила, чем больше ты мне должна, тем дольше я смогу гарантировать, что ты будешь в моей жизни. Конечно, эта стратегия резко оборвалась в тот момент, когда ты произнесла последнее желание. — Слёзы так и катятся по лицу, пока я тужусь вспомнить то последнее желание. — Твоё последнее желание, — продолжает он, — было не по силам для нас. Ты хотела меня, я влюбился в тебя и это неправильно. Я знал, что неправильно. Не тогда, когда тебе шестнадцать. Но я могу быть терпеливым. Ради моей маленькой сирены, ради второй половинки, я мог быть терпеливым.

Он нежно улыбается мне, а его глаза переполняют глубочайшие эмоции.

Я чувствую невероятную лёгкость. Все эти годы я хотела услышать именно это. И сейчас рыдаю навзрыд. Я думала, что моё истерзанное сердце выбрало мужчину, который не сможет любить меня в ответ.

Дес отводит взгляд.

— Но то желание… я стал узником его.

— Какое желание?　

Он продолжает упоминать зловещее желание, и я понятия не имею, о чем Дес говорит.

Взгляд Деса становится твёрдым.

— Твоё последнее желание. В ночь танцев: «От пламени к пеплу, от восхода до заката, до конца дней нашей жизни, будь всегда моим, Десмонд Флинн», — произносит он, цитируя связывающий стих, который я давно произнесла.

У меня пылают щёки.

— Ты этого не исполнил.

— Ты уверена?

Я замираю, когда смысл его слов доходит до меня.

— Ты… ты исполнил?

— Да, — говорит Торговец, останавливая взгляд на моих губах. Он согласился быть моим. От этой мысли у меня мозг взрывается. Я смотрю на браслет.

— Но бусины так и не появились…

— Они бы не появились, так как ты уже расплачивалась. Мы оба.

У меня перехватывает дыхание, а посреди горла встаёт ком.　

— Что ты имеешь в виду?　

Я еле-еле произношу слова.

— Для услуги, которую ты запросила, требуется крутая плата, — продолжает Торговец. — Думаешь, моя магия позволила бы вот так легко купить себе пару? Такое одолжение требует хлебнуть немало страданий и долгих лет ожидания, а если быть точным — семь долгих лет.

Семь лет.

О, Боже.

Магия Торговца тонкая, если ты её не ищешь, то никогда не заметишь. Всё то время, когда я пыталась и не могла двигаться дальше, когда негодовала на Торговца, являлось частью моего желания.