Рано или поздно

В Актоне она часто оставалась одна, поэтому подружилась с холмами и лесами, где еще ребенком играла с Трешемом и Фердинандом. Она бы сделала себе убежище из коттеджа «Голубка» у дальнего озера в парке, так как он был расположен в очень живописном месте, но именно там ее отец в свое время поселил свою любовницу, и Анджелина так и не смогла стереть это болезненное воспоминание из памяти.

Лорд Хейворд вскарабкался по лестнице и откинул люк. Тот упал с глухим грохотом. Анджелина вскарабкалась вслед за ним. Он протянул ей руку, помогая подняться на стену, и закрыл за ними люк.

— А какой полагался приз, если вы меня обгоните? — спросил он.

Анджелина обернулась и улыбнулась ему.

— Вы же не стали со мной спорить, в точности как и я с вами, когда вы сказали, что вид отсюда будет еще великолепнее. По-моему, отсюда видно на многие мили в любую сторону! О, ради этого стоило сюда забираться, правда?

На башне была должным образом сделана зубчатая стена, но с одной стороны она немного крошилась. Так и было задумано, ведь башня представляла собой искусственные руины, будто стояла здесь уже тысячу лет. Анджелина положила ладони на высокий зубец и подняла лицо к небу.

— Здесь немного ветрено, — предупредил лорд Хейворд, придерживая свою шляпу. — Вы бы лучше…

Он не успел договорить. Анджелина подняла руки, чтобы снова завязать ленты своей шляпки под подбородком, но сильным порывом ветра шляпку сорвало с головы, и она вспорхнула в небо, а затем полетела вниз по направлению к озеру. От водяной могилы ее спасло высокое дерево у подножия холма. Ленты зацепились за верхние ветви, запутались в них, и шляпка повисла, напоминая экзотический цветок.

— Ой!

Одна рука Анджелины прижалась к губам, а другая глупо метнулась в пустоту, но лорд Хейворд быстрым, почти змеиным движением успел ее перехватить, удержав Анджелину от полета вслед за шляпкой.

Они следили за полетом шляпки молча, а затем Анджелина разразилась неудержимым хохотом. Помолчав секунду, лорд Хейворд присоединился к ней. Они рыдали от смеха над тем, что в общем-то было совсем не смешным.

— Бедная моя шляпка! — завывала Анджелина между приступами хохота.

Еще один порыв ветра растрепал ей волосы, вырвав несколько шпилек. Анджелина сползла вниз по стене и села под ее прикрытием, подтянув повыше колени. Лорд Хейворд сел рядом, вытянув ноги, и снял шляпу.

— Вы это в‑в‑в‑видели? — спросила Анджелина, с трудом переводя дух. — Я думала, она долетит до самой Америки!

— Я думал, она вызовет сердечные приступы у всех птиц в этом парке, — ответил он. — Она выглядела как сумасшедший попугай! Да и сейчас так выглядит.

Жесточайшее оскорбление для ее шляпки!

Анджелина снова захохотала. Он тоже.

— Ой, вы только на меня посмотрите! — с трудом выдавила она, пытаясь заправить выпавший локон обратно в прическу, все равно безнадежно примявшуюся. — Только гляньте!

Он повернул голову, она тоже, и смех почему-то замер. Они просто сидели, почти соприкасаясь плечами, и смотрели друг на друга.

Анджелина закусила губу.

Это что, лорд Хейворд, с которым она сейчас так весело смеялась?

— Вы растрепаны и раскраснелись, ветер пошел вам на пользу, — сказал он.

— Мне придется хорошенько подумать, — отозвалась она, — чтобы понять, оскорбили вы меня или нет.

— Нет, — негромко ответил он.

На лбу, там, где раньше была надета шляпа, у него виднелись бисеринки пота.

— Вы добры, — сказала Анджелина, — но начнем с того, что во мне вообще не на что смотреть.

Локон, так решительно спрятанный, выпал и повис вдоль уха, едва она убрала руку.

— Почему вы это говорите? — спросил лорд Хейворд.

— Ну, — пожала плечами Анджелина, уставившись на свои колени, — взять, к примеру, мою мать.

— Я ее знал, — сказал лорд Хейворд. — Конечно, не лично, но видел неоднократно. Она была чрезвычайно красива. Вы на нее совсем не похожи.

— Вы заметили? — Анджелина негромко рассмеялась.

— А вам бы этого хотелось? — неожиданно спросил он.

Забавно. Она никогда не задавалась этим вопросом. Сокрушалась, что не такая красавица, какой была мать, но… а хочет ли она и в самом деле быть на нее похожей? Но ведь это бы все изменило, разве не так?

— Когда я впервые вас увидел, — произнес он, — когда вы повернулись к нам от окна в «Розе и короне», я подумал, что вы самая красивая женщина на свете. И снова об этом подумал, когда увидел вас в Дадли-Хаусе.

Анджелина засмеялась:

— Я такая высокая. Настоящая каланча.

— Возможно, так оно и было в ваши тринадцать лет, — возразил он, — но не теперь.

— Я еще и очень смуглая.

— Живописно смуглая.

— Я даже брови не умею изгибать правильно.

— Что?

На его лице отразилось замешательство.

— Когда я так делаю, то похожу на испуганного зайца.

— Покажите, — велел он.

Анджелина послушно повернула к нему лицо и показала.

В его глазах снова заплескался смех.

— Клянусь Иовом, — сказал он, — вы правы. Испуганный заяц. И кто вам первый об этом сообщил?

— Мама, — сказала Анджелина.

Смех исчез.