Ранний старт

Андрюшка и Егорка бубукают нам очень смешные вещи. Мы вставили фитиль в одно место центровым. Плюс всё село, центр в том числе, от души веселится над тем, как шестилетка или семилетка, — тут мнения расходятся, Басиме почему-то до конца не верят, — отмудохал (так они тут говорят) трёх школьников старше года на три. Тут сельчане сгущают краски, несмотря на недоверие к моему возрасту. Если мне семь лет, то один одногодка, а пара других только на два года старше. Впрочем, легенды всегда на логику и здравый смысл поплёвывают свысока. Рассказывают взахлеб, что мелкий и лихой перец буквально истаскал всю троицу на пинках. Сразу и одновременно. Ссылаются, — Басима донесла, — на того мужика в кирзачах (некий Семёныч), что волюнтаристким способом прекратил нашу битву. Мужик добавил керосинчику, заявил, что если бы не он, то Самойкин младший непременно пал бы смертью храбрых. И добавил, что старший Самойкин и Криворучко лежали рядом в полном беспамятстве, избитые и окровавленные. Горазды местные приврать, избитые и слегка окровавленные — согласен, но в беспамятстве? В сознании они были, глаза малость в кучу, но это мелочи… Я прямо так Басиме и сказал в ответ на её расспросы.

Что-то я отвлёкся в мыслях своих, буйных скакунах. Пострадавшие, — а страдания их зримы на лице отчётливыми следами, — бубукают нам, как незаслуженно они пострадали по нашей вине. А мне радостно! Кому же будет не радостно? Славные подвиги совершали мы, а расплачивается за них кто-то другой. Скажите, кто не любит халяву? А? Что? Не слышу! Ага, нет таких. Центровым накидали мы, а отбуцкали они в отместку кого-то постороннего. Это ли не счастье? Не совсем посторонних, живут-то они в Выселках, только нам до них дела нет. Ага, вот и додумался, как им отвечать… Кстати, понятно, почему перепутали. Они ж нас всех в лицо не видели. Меня, скорее всего, распознали, но я это я — человек-легенда.

— Ну, выписали вам люлей! — Вступаю в разговор, любуюсь отпечатками кулаков лихих центровых на лицах недотымков, — чо, в первый раз что ли? Центровые вас выселенцев постоянно бьют. От нас вы чего хотите?

— Ну, это… — возобновляет бубнёж голубоглазый Егорка, — там был Криворучко, Самойкин…

Дотошно перечисляются все имена, вычленяю только знакомые.

— Они нас били, — заканчивает Егорка.

— Да, — лаконично подтверждает Андрюшка.

— И? — Ещё лаконичнее интересуюсь я. Парнишки опускают очи долу и начинают мяться. Наконец Егорка рожает:

— Их тоже надо побить…

— И кто вам мешает? — Проявляю вежливое любопытство. — Отлавливайте их по одному и бейте.

— А вы? — Андрюшка смотрит, в глазах тающая под давлением жестокой реальности в моём лице надежда.

— А что мы? — Жму плечами. — Не нас же били.

Всё предельно ясно, но парнишки чего-то ждут. Ну, как хотят… могу и объяснить.

— Вы что, не слышали, что мы объявили мобилизацию и войну центровым?

Побитый дуэт переглядывается и разводит руками.

— Не врите, — подаёт голос один из рекрутов, — я вас звал.

— Так-так… получается, вас звали, но вы не пришли, — мой начальственный взгляд холодеет. — Что это значит? А это значит, что вы трусы, саботажники, вредители и враги народа. Родина вас призвала на священную войну, а вы болт забили? Скажите-ка, а с какого рожна (здесь этому выражению научился) мы должны за вас, дезертиров, впрягаться? Дезертиров во все времена тупо расстреливали… ну, можем тоже вас побить, как бежавших с поля боя.

— Мы не бежали… — бубукают растерянно.

— Но и не пришли! — Рублю разговор. — Топайте отсюда, пока мы вам не добавили.

Мои рекруты, обожаю их за это, придвигаются грозным строем. Дуэт бубуков, соответственно, отодвигается и потихоньку ретируется. Пока они в зоне слышимости громко говорю:

— Пацаны, а это же здорово! Мы бьём центровых, а центровые будут бить их! Не нас!

Наконец и до них доходит вся выгода нашего положения. И нас могут отловить, но даже так: воюем только мы, а страдания достаются всем. Наши вершки, ваши корешки. На ржаном поле, ха-ха-ха. Ржут все. Я ж говорю, никто от халявы не откажется.

— Эй, это ты тут с девчонками водишься? — Голос четвероклассника (по виду) сочится презрением.

Мы занимаемся тем, что ровняем и чистим площадку. Собираем в кучу всяческий мусор, выкашиваем крапивные бурьяны по закоулкам, срезаем кочки, засыпаем ямки. Тут иногда сельчане всяких телят и коз привязывают. Нефиг делать! Не будет высокой травы, не будет всякой скотины.