Ранний старт 2

Семьдесят процентов, львиная доля из которых приходится на кислород. Его атомарный вес в шестнадцать раз больше водородного. И сразу вопрос: водород в полёте взять неоткуда, но почему не брать кислород из атмосферы? Самолёты же кислород с собой не таскают. Понимаю, что проблемы есть… а есть ли?

Так-так, движки прямоточных гиперзвуковых ракет в окислителях не нуждаются. Топливные баки предусмотрены, окислительные — нет. Скорость развивают до 3 км/с. Это субкосмические скорости, первая ступень Протона разгоняет ракету до 1,8 км/с. Вторая ступень — до 4,5 км/с. И вот оно бинго! Самые быстрые (наши!) гиперзвуковые ракеты достигают скорости до 4 км/с.

А высота? Высота достаточно велика, 20-30 километров. Всё правильно, в плотных слоях на такой скорости ракета расплавится и сгорит. Значит, можно и выше поднять, скажем, до сорока вёрст, как делает первая ступень Протона. С увеличением высоты падает сопротивление, с увеличением скорости возрастает объём забираемого воздуха в единицу времени.

Предварительный вывод напрашивается сам. Прямоточный гиперзвуковой движок будто создан для того, чтобы заменить пару ступеней ракеты-носителя. Почему так не делают? Что-то мешает? Или такие работы уже ведутся? Ведь если гиперзвуковым движком заменить две ступени, то можно снизить стартовую массу раза в три. И, соответственно, поднять процент полезной нагрузки до десяти. Или больше…

— Кир, зубы чистить! — Отдаю команду, глянув на настенные часы.

Уже перед тем, как провалиться в сон, додумываю: гиперзвуковые движки маломощные. Они разгоняют до сумасшедших скоростей несколько центнеров, край, несколько тонн, а требуется поднять несколько десятков тонн. Нельзя масштабировать? Или гиперзвуковой движок может работать только на высоких скоростях?

24 декабря, у школы после уроков.

— Зинар, подойди-ка! — Голос у меня мирный, что компанию из трёх брюнетов-восьмиклассников не обманывает. Парни напрягаются.

Пришлось поджидать их. У нас всегда пять уроков, у них сегодня — шесть. Не затруднительно неторопливо собраться у гардеробной, предупредить гвардию, почесать языками, поиграть в снежки на воле. С прошлого года привлекаю одноклассников к репрессивным акциям. Сейчас с нами Лёня Рогов, а так как без подопечного он в школе не ходит, то и Эдик с нами.

Парни поначалу глядят оценивающе, три восьмиклассника против четверых пятиклассников. Расклад обнадёживающий. Так им кажется. Они сильно ошибаются, ни один военачальник не будет планировать атакующих действий, не обеспечив решающего перевеса сил. Если Катю они абсолютно справедливо не считают боевой единицей, то совершенно зря не берут в расчёт Зиночку, которая в последнее время тоже полюбила образ пай-девочки.

Но не только в Зине дело. Брюнеты пока не видят, что сзади подходят пять гвардейцев-семиклассников. К нашей славной троице прибилась ещё пара крепких ребят. Тим уговорил их на занятия дзюдо. В таком усиленном варианте их даже выпускники обходят стороной. А восьмиклассников и девятиклассников они вообще за людей не считают.

— Чо надо?! — Зинар высокомерно надвигается на меня, остальные не отстают. Кидаю взгляд ему за спину.

Гвардия правильно улавливает посыл. На плечи сопровождения главной цели с размаху бесцеремонно опускаются мощные длани.

— А вы куда? — Ласково интересуется Тим. — Разве вас звали?

И уже не совсем ласково их оттаскивают назад.

— Зинарчик, — приступаю к увертюре, — до нас дошли слухи, что ты нахамил Нелли Францевне. Объясни, как такое могло случиться? И где уважение к старшим? Тем более, учителям?

— А тебе-то што?

— Ты что, еврей? Вопросом на вопрос отвечаешь. Ну, так и быть, скажу. Натурально, очень морды любим бить, понимаешь? Но просто так бить, кого попало, нехорошо. Намного приятнее гасить козлов всяких. Мы так делаем мир лучше.

— Красиво излагает, шельмец, — громко шепчет один гвардеец. Тим лыбится во весь рот.

— Если коротко, то мы воины Добра. Ищем всяких мудаков и разбиваем им морды. Устраивает? Но вернёмся к нашим баранам…

Чернобровые хмурятся, но предпочитают не заметить намёка.

— Итак. Зинар, ты зачем нахамил Нелли Францевне?

— Она в бесстыдных нарядах ходит. Так нельзя, — бурчит чернобровый борец за нравственность.

— Ты не прав, Зинарчик. Да, наши женщины и девочки любят наряжаться и под паранджой ходить не станут. Но мадам Нелли одета вполне благопристойно. Юбка не выше колен, декольте и разрезов всяких нет. А то, что она красива, так этого никакой одеждой не скроешь…

Чего я тут бисер принимаюсь метать? Обрываю сам себя.

— Короче. У нас принято так, и под вас подстраиваться никто не будет. Не нравится, валите обратно на Кавказ. Завтра ты при всём классе извинишься перед Нелли Францевной. Если нет, ты и все твои земляки кровавыми соплями умоетесь. А потом твои родители заберут документы из школы.

— Земляки што сделали? — Бурчит Зинар.

— Так они ж не будут смотреть, как тебя избивают. Обязательно вмешаются. Ну, и огребут вместе с тобой.

— Ты хорошо меня понял? — Тычу железным пальцем, проминая его дублёнку.

Парень чуть отшатывается и бубнит что-то соглашательское.

— Свободен.