Рамиль

Я резко замолкаю, отчаянно смущаясь своей пламенной речи. Поднимаю на старика лихорадочный взгляд, кусая щеку изнутри. Неловко как, Господи, вот в этом всём взрослому чужому по сути мужчине признаваться. А с другой стороны так выговориться вдруг тянет, что меня изнутри на части рвёт. Хоть кому- то! Так почему бы и не Рустаму Зурабовичу. Он Рамиля хорошо знает. Он поймёт.

- Ох, Леночка, — вздыхает Керефов, задумчиво пожевав губы, — Так- то оно так, конечно, не хочет. Но…Но Айшу ты кстати правильно вспомнила. Ведь потому и не хочет! Ну что там Рамик с самого детства видел? Равнодушного к матери, всё время занятого отца, и маму вечно в заботах, одну, несчастную. Он же старший, первенец, Айша на него много и скидывала, может и душу изливала когда, жаловалась. Ну а кому еще? Её семья вся далеко была, за океаном, не мужниной же родне про Тиграна рассказывать. А тут сын: отзывчивый, добрый, разумный мальчик, и не скажешь иногда, что ребенок. И за братьями последит, если надо, и матери обожаемой во всем поможет. Они всегда близки очень были, да и сейчас…Айша и Рамик то…Любимец её, ты ж знаешь…Но плохо это, когда у женщины не муж — главный мужчина, а сын. И для взрослых — то плохо, а для ребенка — так тем более! Вот и вырос…И теперь ему и детей не надо — с малых лет нанянчился, да и знает, каково это- когда между родителями мира нет, и жены не надо — это ж её ВСЕГДА любить надо, а если не выйдет? Опять всем страдать? Так лучше и начинать, да? Вот так и рассуждает… Оно может и не вслух, и сам не понимает где-то себя. Но то, что в детстве заложилось, потом и не объяснишь, и не выведешь…Мда…

- Вот видите, Рустам Зурабович, — понуро отвечаю, — А от меня то вы тогда что хотите? Сами говорите: " не выведешь"!

- Ну, так, — хитро щурится дед, — Рискнуть то всегда можно, да, Лен? А вдруг? Ты Рамилю очень нравишься! И не красней- не делай вид, что не знаешь…Прямо как он иногда- честное слово…Два барана! Да и всё равно ж детей оставить хочешь, верно?

- Да, конечно хочу! — хрипло соглашаюсь я, не выдержав и прикладывая влажные ладони к горящим щекам.

- Так попробуй, поборись. Срок себе отведи, что вот столько я готова потерпеть, и попробуй. Гордость- это хорошо, конечно, только лучше быть счастливой, чем гордой, правда? Особенно женщине…

— Эй, Лена Сергеевна, выходи, жениться будем! — настойчивый стук в окно заставляет меня крупно вздрогнуть и резко вынырнуть из поглотивших воспоминаний.

— Только подавать, не торопи события, — поправляю Рама, вылезая из машины.

— Да какая по сути разница, — тоскливо вздыхает Керефов, нервно почесывая затылок.

Мой "счастливый" жених.