Райское местечко. Том 1

Департаментом "КР" при участии группы селферов были организованы поисковые мероприятия, которые привели к кошмарным итогам: пропало 743 человека, найдены останки 698 людей, все обнаруженные части человеческих тел имели следы "прижизненных повреждений" чудовищного характера. Самым немыслимым казалось то, что на нескольких фрагментах были отчетливо видны следы человеческих зубов.

Зато именно эти следы позволили полностью отбросить версию о каких-то непонятных хищных животных или даже о сошедших с ума тэрах, выдвинутую одним из работников Департамента "КР". К тому же, как только первый тэр был вызван для самого первого разговора, остальные осознали, в чем их могут обвинить, и яростное возмущение "тигров разумных" не имело границ. В Дели они даже вышли на улицы с плакатами "Мы – не животные", "Мы – разумны", "Люди – наши создатели" и "Мы любим людей". Правда, последний плакат им было бы лучше не поднимать, но тэры столь бесхитростны, что двусмысленности этого плаката осознать были не в состоянии.

На самом деле в первые же дни расследования была выдвинута и практически твердо доказана основная версия, но она была столь невероятна и столь резко противоречила интересам человечества, что несколько недель делались попытки найти другое объяснение событиям. Например, искали новую болезнь, приводящую к умопомешательству инфицированных людей, или все-таки искали сбежавших из заповедников животных, по каким-то причинам неучтенных. Тем временем подозреваемых по основной версии сразу же по-тихому под благовидным предлогом изолировали на хорошо охраняемых территориях. Исчезновения людей сразу же прекратились, хотя запоздавшие сообщения о шестерых пропавших чуть было не разрушили основную версию. Но поведение подозреваемых развеяло сомнения. Их пришлось содержать в одиночных камерах, а затем – и вовсе на растяжках, чтобы они не нанесли себе смертельные травмы.

В первые дни изоляции преступники не вступали в контакт со следователями и учеными, не желали ничего объяснять, вообще разговаривать, а потом и просто не могли, полностью утратив облик разумных существ. Надо сказать, что изменения в состоянии корнезианцев (а это были они) происходили очень быстро, но все-таки с разной скоростью. Большинство из них умерли в течение осени, последний – в декабре. Причиной их естественной смерти было нарушение метаболизма. Но один из корнезианцев умер еще в мае от рук своих соплеменников такой же страшной смертью, как и все их человеческие жертвы. Именно после этого их и рассадили по одиночкам. Еще четверо, у которых изменения протекали особенно бурно, не перенесли исследований, проводимых специалистами Космофлота. Да, исследования были антигуманны. Но люди, участвовавшие в расследовании, не могли относиться к тем, кто совершил все чудовищные преступления, как к существам разумным. Я следователей и ученых не осуждал. Кроме того, любой ценой необходимо было выяснить причины, которые привели к столь трагическим последствиям.

К сожалению, в документах, которые я читал, отчета о результатах этих исследований не было.

Я с облегчением оторвался от чтения документов, потому что к бассейну подлетел небольшой грузовой флаер. Пилот мастерски, аккуратно и точно, позиционировал машину над бассейном у ближайшего к нам бортика. Откинулся пандус, и два молодых человека вытащили из флаера два довольно больших металлических ящика. Мелисса показала, куда их поставить.

– Джонни, Фрэнк, спасибо, – сказала Мелисса, оторвавшись от монитора, – а Лина, я вижу, стала прекрасно водить флаер.

В открытом окне кабины показалась девчоночья голова с двумя рыжеватыми хвостиками над ушами и звонко поздоровалась:

– Добрый день, тетя Лисса! Я стараюсь! После колледжа я решила поступать в Академию!

– Ну что ж, Космофлоту хорошие пилоты всегда нужны. Передавай привет родителям. Джонни, за контейнерами вернетесь вечером, часов в семь.

– Да, мэм, – хором ответили юноши.

Когда флаер улетел, я вернулся к бумагам, просмотрел протоколы заседаний следственной Комиссии. Заседаний было всего три, соответственно было и три протокола.

В первом протоколе меня удивило то, каким образом кому-то пришла в голову мысль о причастности к преступлениям корнезианцев. Заседание Комиссии проходило в Московском отделении УПВС. Комиссия заседала шестой час, материалы о первых страшных находках произвели угнетающее впечатление на людей и из УПВС, и из Департамента "КР". Тяжелая обстановка усугублялась гнуснейшей погодой за окнами зала заседания. Было семнадцатое апреля, но шел мокрый снег с дождем. День казался сумерками, город выглядел серым, скучным и грязным.