Райский уголок

Джейн обернулась. Это был тот самый мужчина, который заговаривал с ней на пароме, мужчина, который, вне всяких сомнений, давным-давно не держал в руках бритвы. Конечно же, она и прежде встречала подобных субъектов: покрытых с ног до головы бронзовым загаром при полном отсутствии какого-либо содержания в голове, предпочитавших проводить свою жизнь в бесконечных скитаниях от пляжа к пляжу, от одной блондинки к другой, использующих свою бьющую в глаза привлекательность и прекрасную атлетическую фигуру для того, чтобы заманивать в свои сети любую особу женского пола, попавшую в поле их зрения.

Мужчинами, подобными ему, а вернее сказать, самцами — некоторые из них были совсем еще мальчишками — были наводнены пляжи от Манхэттена до Палм-Бич, от Канкана и до Кот-д'Азура. И имен у них было великое множество. Пляжный бездельник. Жиголо. Ловелас.

— Не потерялась, — ответила она наконец. — Просто вышла небольшая заминка.

Он шагнул в ее сторону:

— Что случилось с вашими друзьями?

— Вы имеете в виду Сент-Сиров? Широкие плечи едва заметно поднялись и так же незаметно опустились.

— Игрок в поло и его сестра.

— Мегс и Тони Сент-Сир. — Джейн не могла устоять перед острым желанием поставить все на свои места: они вовсе не были ее друзьями. Но при чем здесь незнакомец? — Их встретил хозяин, и они укатили в «роллс-ройсе» старой модели.

— Они остановились на асиенде. — Это было скорее утверждение, чем вопрос.

— Да.

— А вы нет?

— Я нет.

— Куда вы направляетесь?

— В «Паршивый лось».

Он поднял руку и указал в том же самом направлении, что и работник с пристани:

— «Паршивый лось» находится сразу за супермаркетом Максвелла. Вы не сможете пропустить его.

— Так мне и сказали. — Джейн тихонько вздохнула.

Этот мужчина вполне подходил для одноразовой работы носильщика. Томми Багама испарился. Вокруг не было ни души. Придется попросить незнакомца. Выбора нет. Не торчать же на солнцепеке.

— Я была бы благодарна вам, если бы вы помогли мне с моими вещами, — выпалила она и поспешно добавила: — Я заплачу.

Привлекательный пляжный бездельник уставился на нее из-под темных летных очков:

— Неужели?

Джейн почувствовала, как жар смущения поднимается по шее и разливается по щекам. Она сглотнула с некоторым трудом.

— Да.

Темная бровь насмешливо выгнулась.

— И сколько?

— Двадцать долларов.

Загорелые руки мужчины покоились на стройных, обтянутых голубыми джинсами бедрах.

— Это все ваше? — спросил он, указывая на ряд чемоданов, аккуратно расставленных на пристани.

— Да.

Это, казалось, позабавило его.

— Долго пробудете здесь?

— Возможно. — Она и сама не знала, надолго ли задержится. Возможно, неделю. Возможно, месяц. Сестры Мейфэр пообещали предоставить ей бунгало на любой срок.

Мужчина, очевидно, решился.

— О'кей. Я помогу вам, — сказал он, подходя к чемоданам.

— Благодарю вас. — Джейн знала, что в голосе ее звучало облегчение. Что ж, так оно и было. — Я возьму чемодан и маленькую сумку. Надеюсь, вы справитесь с остальным?

— Я тоже. — Он взял один чемодан под мышку, два других в руки и направился вниз по улице в направлении «Паршивого лося».

Джейн быстро схватила остатки багажа, стоящие на пристани, и поспешила вслед за ним, не забыв, однако, обогнуть грязную лужу, оставшуюся после прошедшего недавно дождя, и нескольких тощих цыплят, копошащихся в ней.

Не замедляя шага, мужчина бросил через плечо:

— Что у вас здесь? — Он, очевидно, имел в виду самый большой чемодан. — Камни?

Ответ Джейн был намеренно-небрежным:

— Просто парочка книг.

На самом деле там находились все плоды ее поисков испанского галиона «Белладонна», включая копию декларации судового груза корабля, переведенной с испанского оригинала. Но зачем ему об этом знать?

Джейн почувствовала, как тоненькая струйка потекла у нее между лопатками, побежала вниз по спине и обосновалась в маленьком углублении в основании позвоночника.

— Тепло, — обронила она.

— Нет ветра.

Немного помолчав, молодая женщина продолжила:

— И на удивление безлюдно.

— Местные жители слишком умны, чтобы выходить на улицу в самое пекло. У них сиеста.

Это был весь разговор, состоявшийся между ними на пути к месту их назначения, которое оказалось не поддающимся описанию деревянным зданием, бывшим когда-то ярко-красного цвета. Вне всяких сомнений, оно было таким задолго до того, как солнце, ветер и соленые брызги превратили яркую краску в тусклый оттенок лосося. Четыре узкие ступеньки вели к крытой террасе, а надпись на маленькой табличке гласила: «Паршивый лось».

Ее чемоданы были поставлены перед входной дверью.

Джейн протянула двадцатидолларовую бумажку:

— Благодарю вас.

Мужчина поднял руки ладонями вверх и отступил:

— Это бесплатно.

— Но я обещала заплатить вам за причиненное беспокойство, — настаивала женщина. — В конце концов, вам пришлось нести три чемодана, и вы сами убедились в их тяжести. — Здесь она решила схитрить: — Я всегда полагала, что любая достойная работа заслуживает достойной оплаты. — Кроме того, судя по его виду, эти деньги могли ему весьма пригодиться.

Однако мужчина продолжал отказываться: