Рай земной

Рабы, за которыми надзирали слуги из простонародья, бесконечным потоком стали вносить еду. Каждый деликатес сначала был предложен Гуаканагари, а затем, когда он подавал знак одобрения, блюдом обносили всех собравшихся. К своему удивлению, Магдалена нашла, что твердое белое мясо игуаны довольно вкусно. И даже темное сладковатое мясо хутиа было съедобно, не говоря о фруктах, хлебе из кассавы и ямсе. А когда подали сероватые куски тушеного мяса, которые, как догадалась Магдалена, были приготовлены из местных, зспаньольских, маленьких нелаюших собачек, она, сделав над собой усилие, умудрилась проглотить один под пристальным взглядом Аарона.

– Это не было бы так ужасно, если бы я не знала, что ем, – сказала она с восхитительным спокойствием.

И потом появилось самое главное блюдо, поскольку все вокруг начали издавать «ахи» и «охи»: перед Гуаканагари поставили огромную глиняную супницу» Рабы погрузили в нее сделанную из тыквы ложку и извлекли странную беловатую массу, которую он съел с величайшим удовольствием. И тут же подносы заполнились большими омарами и зажаренной целиком свежей речной рыбой.

– Морские продукты всегда считаются здесь величайшим деликатесом, – со знанием дела прокомментировал Аарон.

Когда рабыня склонилась перед ней с тыквенной ложкой, заполненной какой-то тошнотворной белой гадостью. Магдалену чуть не вырвало. При ближайшем рассмотрении это блюдо оказалось рыбным и недоваренным. Она с большим подозрением рассматривала маленькие круглые серовато-зеленые кусочки, затем съежилась и прикрыла рот, чтобы не закричать. Рыбьи глаза, сырые рыбьи глаза смотрели на нее из причудливой смеси, возвышавшейся на ложке! Она посмотрела на Аарона, чтобы найти в нем поддержку. Но если бы она не была так объята ужасом, то наверняка заметила бы, как поспешно он проглотил этот деликатес.

Рабыня подготовила для нее щадяще маленькую порцию, и Магдалена беспокойно посмотрела на Бартоломе, который мужественно справился с угощением. Гуаканагари лучезарно улыбнулся брату адмирала. Алия зловеще посмотрела на свою рыжеволосую соперницу. «Ах ты, дикая ведьма!» Магдалена глубоко вдохнула, прежде чем поднести ложку к губам, подержала ее немного перед собой, а потом проглотила отвратительную массу со скоростью ящерицы, поймавшей муху своим раздвоенным языком.

Схватив бокал с водой, она судорожно сделала несколько огромных глотков и только после этого осмелилась выдохнуть.

– Пресвятая Дева, чего бы я не отдала за фляжку доброго красного вина, – тихо пробормотала она, с триумфальной усмешкой встретив враждебный взгляд Алии.

Таинцы не употребляют алкоголя, только табак – мягкое, возбуждающее средство, которое поджигают. Вдыхаемый в ноздри дым создает эффект, несколько напоминающий крепкие напитки, – ответил Аарон, невольно восхищаясь ее отвагой. В первый раз, когда его вынудили отведать рыбьи глаза, он вскоре попросил прощения и, потихоньку удалившись в джунгли, вызвал у себя рвоту.

– Я ненавижу противный запах, их возбуждающий. Лучше пить хорошее вино, чем втягивать дым, от которого наверняка портятся мозги. – Она отчаянно пыталась усмирить свой взбунтовавшийся желудок, переключив внимание на что угодно, но только не на его содержание.

– Тебе с Бартоломе понравится следующее блюдо – орехи, сваренные в меду.

Увидев знакомые сласти, она облегченно вздохнула.

Магдалена надеялась, что праздник был испытанием, преодолев которое она будет принята в таинском обществе.

На следующее утро она поняла, что заблуждалась. Аарон разбудил ее, стянув с нее тонкий полог из хлопковых нитей, защищавший от насекомых.

– Я иду ловить рыбу с Каону, – сказал он, доставая длинное копье с острыми колючками из рыбьих костей, которые были прикреплены с одной стороны. – Тебе надо будет овладеть ремеслами, которыми владеют местные знатные женщины. Она со стоном перевернулась.

– Я хорошо представляю их «ремесла» – они выковыривают глаза бедным рыбам, – передернув плечами, ответила она.

– Не только. Они плетут очень красивые корзины, делают искусные рисунки на глиняной посуде. Быстро одевайся, я провожу тебя в бохио Гуаканагари.

Магдалена не спросила, будет ли там Алия, но каждый шаг, приближавший ее к резиденции касика, пугал ее предстоящей стычкой. «Она, наверное, будет держать на руках ребенка Аарона, кормить его грудью передо мной, – с болью подумала она. Потом посмотрела на его твердый, чеканный профиль, ясно вырисовывавшийся на фоне золотого утреннего света. – У меня тоже может быть сын от тебя, Аарон». Будет ли он рад ему или отвергнет из-за того, что в нем будет течь кровь Вальдесов? В свое время она узнает об этом, если они будут продолжать заниматься любовью так, как в их брачную ночь. Думая о золотоволосом младенце, которого она прижмет к сердцу, Магдалена настроила себя на встречу с Алией.