Рай земной

Аарон наклонился и стал дальше рассматривать Эскобедо. Он отдал распоряжение двум морякам похоронить мужчин и отправил одну шлюпку назад, на флагман, чтобы привезти священника.

– Пусть этот толстяк-нытик брат Буил растрясется, чтобы сказать несколько слов об умерших, – пробормотал он, всматриваясь в джунгли. Черт побери, что же случилось?

Через час они были на борту «Марии Таланте», направлявшейся а Ла Навидад. На корабле чувствовалась напряженность. То, что начиналось как приятная прогулка и большое приключение, внезапно превратилось в таинственную опасность.

– Ты думаешь, этих людей убили таинцы? недоверчиво спросил Колон.

Аарон пожал плечами и посмотрел на брата дона Кристобаля Диего, побледневшего и встревоженного.

– Таинцы убивают таким способом, но я видел, как они применяют это, чтобы сократить страдания для умирающих. К тому же на острове, по крайней мере, шесть касиков. Гуаканагари всего лишь один из них.

– Но это не означает, что его люди не могли задушить наших, – вставил Диего, желавший показать, что имеет право второго голоса как брат командора.

Трое мужчин находились в более просторных каютах адмирала на борту их нового флагманского судна и сидели вокруг дубового стола. Аарон встал, прошел к окну слева по борту и стал всматриваться в сгущающиеся сумерки.

– Мне не нравится, что Ла Навидад не ответила на наш пушечный выстрел, но с рассветом мы узнаем судьбу нашего форта. Ну а сейчас нам лишь остается готовиться к худшему. Я доверяю моему другу Гуаканагари, но давайте действовать с предосторожностями и не предпринимать никаких внезапных действий против таинцев. В то же время нам самим не следует терять бдительность.

Рассвет подтвердил их худшие опасения мрачной безжалостной картиной, открывшейся перед ними. Крепость, так тщательно построенная из остатков погибшей «Санта-Марии», представляла собой выжженную оболочку. По всему берегу были разбросаны скелеты, бесстыдно освещаемые золотым солнечным светом. Очевидно, Ла Навидад была разрушена некоторое время назад. Мусор завалил чистый песок, будто эти люди жили, как животные, пожирали свою еду и не выращивали урожай. Некоторые были удавлены, а многие поражены стрелами или копьями. Трое, которых нашли валявшимися на низкой траве у берега, судя по их останкам, умерли от болезней.

– Сорок человек – моряков, солдат, а многие из них благородного происхождения – и все мертвы! – в гневе сказал Колон. Рядом с ним стоял Каону, который только что прибыл из деревни Гуаканагари в сопровождении двух вооруженных солдат. Лицо дрожавшего юноши было бледным, напряженным, на нем не было и следа прежнего веселья. Его большие темные глаза перебегали с его охранников на Аарона и молили о спасении.

– Как же это случилось, друг мой? – по-таински спросил Аарон.

Диего Колон, хотя и стоял поодаль, был готов превратно обо всем судить, исходя из окружавших его ужасов.

Каону быстро заговорил, так что Аарону пришлось время от времени перебивать испуганного мальчика и просить его говорить медленнее, И постепенно он смог понять рассказ о разбое и алчности, которые вызвали всеэто.

– Что говорит этот язычник? – грубо спросил Диего, прерывая диалог.

– Держи себя в руках, Диего. Маршал умеет говорить на их языке, ибо провел несколько месяцев среди них. Пусть закончит свою работу, – возразил Колон.

Он всегда любил своего младшего брата и своего старшего сына назвал в его честь. Но если Диего будет командовать на Эспаньоле, пока адмирал продолжит дальнейшие исследования, брат его должен научиться терпению и уметь распознавать, кому можно доверять.

Колон провел жестоко скрюченной от ревматизма рукой по редеющим волосам, которые уже не были такими огненно-рыжими, как в юности, а посветлели от седины. Положив руку на плечо Диего, он повлек молодого человека к чистой полоске берега, не отмеченной безобразными знаками смерти.

– Возвращайся на флагман и позови капитанов «Карреры» и «Примаверы». Отправь их с приказом произвести разведку в восточном и западном направлениях, чтобы обнаружить подходящее место, где мы могли бы построить новый форт. И пусть это будет не слишком далеко отсюда, примерно в одном дне пути.

Диего смирился с этим заданием, которое счел достойным своей значимости, и кивнул:

– Я сейчас же отправлю их, Кристобаль. Закончив беседу с Каону, Аарон обратился к адмиралу:

– Я должен пойти в деревню и поговорить с Гуаканагари.

– А это не опасно? – мрачно спросил он, глядя на следы кровавой бойни.

– Надеюсь, нет, хотя эти прекрасные цивилизованные люди вели себя так гнусно, что я не стал бы винить Гуаканагари, если бы он перебил всех нас!

Он показал на тела, которые собрали вместе, чтобы предать земле.

– Во имя Пресвятой Девы, что же случилось? – спросил Колон.