Рай тебя не спасёт

Последние метры я бежал, чувствуя, как плавятся на ногах подошвы щегольских туфель. За спиной с грохотом упали первые камни – острые горящие осколки. Некоторые из них были не больше речной ракушки, другие могли снести дом, если его не защищал купол магии. Пылающая земля сотрясалась. Удары слышались чаще и ближе. Секунда – и я успел захлопнуть дверь вовремя, отсекая нас с Евой от творящегося снаружи безумия.

* * *

Ева проснулась от головной боли, от неопределённого ощущения пустоты, словно она забыла о чём-то важном или что-то потеряла, но что именно не могла вспомнить. Потолок спальни выглядел незнакомым: пожелтевшая побелка в сетке расползающихся трещин. Он качался над кроватью, опускался и поднимался, становясь то размытым, то чётким. Ева бездумно смотрела вверх. Недавние события пёстрой лентой пронеслись перед глазами, заставив девушку в испуге вскочить с постели.

Где она? Почему жива? Или всё-таки умерла? Что это за место? Ад? Но разве у неё осталась душа, которая могла попасть куда-либо после смерти?

Восемь месяцев пролетели так быстро! Это время могло стать лучшим в её жизни, если бы не глухая тоска по убитым родителям и сестрёнке. Болезненные воспоминания врывались в яркие, насыщенные событиями дни, и Ева ощущала себя предательницей, веселящейся на чужих похоронах. Вероломной мерзавкой, похитившей во время кораблекрушения единственную шлюпку.

Потягивая коктейль в открытом кафе, гуляя по морскому берегу в золотистом парео, примеряя очередное дизайнерское платье, она вдруг замирала, впадала в ступор. Всё происходящее казалось не реальнее тени от пляжного зонтика на песке. Что если она всё ещё там, на полу сырого подвала, спит или бредит? Что если она просто сошла с ума? В испуге Ева искала глазами своего мистического спутника, который всегда был рядом, – сидел напротив с нетронутой чашкой латте, шёл позади, отстав на пару шагов, – и демон, словно старинный друг, сразу понимал, что ей нужно. Насмешливо вздёргивал бровь, протягивал руку, обжигая прикосновением холодным, как гранит могильной плиты. Раз за разом доказывал свою материальность.

Приглушённые на миг краски и звуки возвращались. Плеск волн, шорох песка под ногами больше не казались иллюзией, призрачным эхо из прижатой к уху морской ракушки. Но ощущение, будто она предательница, не покидало, разливалось во рту вязкой желчью. Как Ева может радоваться жизни, когда её сестрёнка никогда не возьмёт в руки куклу, не попросит почитать перед сном, не узнает ничего из тех вещей, которыми она так эгоистично и беззаботно сейчас наслаждается?

Но горе отступало, воспоминания блекли, и отчасти это была заслуга демона.

Ева была ему благодарна. За путешествия по экзотическим местам и за фантастическую, баснословную роскошь, за кажущуюся искренней заботу и тактичные попытки отвлечь от травмирующих мыслей, в конце концов, за художественную выставку, которую он организовал, в тайне собрав её работы и договорившись с одной из студий. Ева старалась не забывать, что за помощь своего инфернального спутника когда-нибудь заплатит сполна, но всё равно привязывалась. Ничего не могла с собой поделать! Даже замечала, что дразнит демона, словно университетского приятеля. Велар вёл себя как надёжный, деликатный и предупредительный друг, и совсем не походил на коварное исчадие ада, вынужденное прислуживать человеку в ожидании часа расплаты. Но вот восемь месяцев истекли, пронеслись как миг. Ева помнила, как одним солнечным утром открылась дверь её номера – последнюю осень они проводили на побережье Испании в шумном городке Ситжес в сорока километрах от Барселоны – в комнату вошёл демон, остановился в луче падающего из окна света и с мягкой, извиняющейся улыбкой сказал: «Пора». И вот Ева здесь. Понять бы, где именно?

Девушка огляделась по сторонам. Обычная комната в старинном стиле. Двуспальная кровать, свеча на тумбочке, шкаф в углу. В спальне царила серая полутьма, но сложно было понять, утренний это сумрак или вечерний. Сквозь узкое пространство между неплотно завешенными портьерами сочился неестественный, не солнечный и не лунный, а ярко-оранжевый свет. Ева решительно пересекла комнату, отдернула штору – и отшатнулась от окна, не в силах отвести глаз от жуткой картины развернувшегося за стеклом апокалипсиса.

Горящие камни градом сыпались с неба, вспахивая пылающую внизу землю. Снаружи бушевал чудовищных масштабов пожар, поглотивший всё до чёрного горизонта. Оконное стекло едва заметно светилось, раскаленное, готовое лопнуть. К нему нельзя было не только притронуться – приблизиться: жар шёл, словно из открытой топки котла.

Девушка посмотрела вверх и застыла в ужасе: объятый пламенем астероид неотвратимо нёсся прямо на дом. Прямо на замершую у окна Еву. Сердце остановилось. Особняк накрыла исполинская тень. Ева вскинула руку, инстинктивно пытаясь защититься от смертельной угрозы. Вдруг на её глазах каменный гигант словно натолкнулся на невидимую преграду, вспыхнул факелом, раскололся. Во все стороны полетели тлеющие обломки.

* * *