Рай опьяняющих ощущений

Проводя пальцами по обложкам, она пыталась почувствовать Джарвиса. Его семью. Дом и его убранство говорили о богатство Рейно, но никак не раскрывали личности, населяющей этот дом. Хотя, несмотря на то что она довольно мало времени провела в других комнатах, Эрика заметила, что оформление было довольно лаконичным. На стене напротив висело несколько фотографий в простых незатейливых рамках.

Она приблизилась, чтобы рассмотреть их как следует. На двух фотографиях была запечатлена семья — похожие фамильные портреты были и в ее семье, но в то время как ее семья состояла в большей мере из представительниц женского пола, в семействе Рейно преобладали мужчины.

Сыновья стояли ближе к деду. Странно. Человек, который больше всего походил на отца Джарвиса, стоял с краю с нетерпеливой улыбкой на лице.

Она осторожно коснулась прохладного стекла кончиками пальцев. Джарвис. Красивый, как сам дьявол. Она невольно улыбнулась и опустила руку.

Нет, Эрика. Она должна сосредоточиться и выяснить, что будет лучше для ее… их ребенка, не оказавшись в его постели.

Оттянув край футболки, которая доходила ей почти до колен, она пообещала себе держаться от Джарвиса на расстоянии, каким бы соблазнительным он ей ни казался.

Отец.

Это слово раздалось в мозгу, как трель стального тренерского свистка. Джарвис попытался вернуться в настоящее. А именно к Демпси, заглянувшему к нему уже после того, как Эрика удалилась в гостевую комнату. То, что Эрика забеременела, не отменяло его работы. Ему нужно было поговорить с братом о стратегии развития «Ураганов», о корпоративных спонсорах и повышении чистой стоимости активов и престижа команды.

В связи с последними событиями в его личной жизни это было проще сказать, чем сделать.

Болтая в бокале пиво из местной пивоварни, следя за торнадо из пузырьков в янтарной глубине, он пытался успокоиться после обескураживающего ужина в компании принцессы Эрики. В прошлом, когда в доме жили родители, комнаты были причудливо украшены — мерцающие хрустальные люстры, которые висели так низко, что постепенно пали жертвой его с братьями игр в футбол, мраморные скульптуры, которые они сшибали каждый раз, когда начинали мутузить друг друга. Но его берлога всегда оставалась местом, где Джарвис чувствовал себя комфортнее всего. Здесь он встречался с братьями. Сегодня к нему заглянул Демпси. Теперь, потягивая пиво, Джарвис пытался сосредоточиться на работе.

Демпси шумно отпил из бокала и поставил его на стол перед собой. Склонив голову набок, он откинулся на спинку красного кожаного кресла и спросил:

— Зачем приехала принцесса? Она вызвала ажиотаж на поле.

— Она пришла, чтобы увидеть меня. — Джарвис пытался оставаться спокойным.

— Ах да, ведь Новый Орлеан как раз за углом от Европы.

Демпси всегда был прямолинейным.

— Тебе следует податься в стенд-ап, — сказал Джарвис, допивая пиво.

— То, что она приехала именно к тебе, и ежу понятно. И судя по сплетням, которые уже поползли по городу, вы провели немало времени в Великобритании. Вы двое снова вместе? Встречаетесь? — Он улыбался, но взгляд, прикованный к Джарвису, оставался настороженным. Как и все Рейно, Демпси был упрям и несговорчив.

— Не совсем…

— Тогда почему она здесь? — Демпси подался вперед, сжимая свой бокал. — И не говори мне, что это не мое дело, потому что она отвлекает тебя от работы.

Джарвис не стал спорить. Визит Эрики действительно выбил его из колеи.

— Это не должно выйти из этой комнаты, — сказал Джарвис, понизив голос. — По крайней мере, не сейчас.

— Ты обижаешь меня.

— Ладно. Она… беременна. От меня.

— Ты уверен? — Демпси поставил бокал на мраморный столик, его лицо помрачнело.

Джарвис смотрел на него снизу вверх. Он был не в настроении спорить.

— Отлично, ребенок твой. Что дальше?

— Мой ребенок — моя ответственность. Я не оставлю без внимания своего сына или дочь. Это не подлежит обсуждению.

— Интересное слово. Ответственность. — Выражение лица Демпси изменилось. Джарвис знал почему. Демпси был его сводным братом, рожденным вне брака. О Демпси ничего не было известно до тех пор, пока ему не исполнилось тринадцать лет. Иветта, мать Демпси, начала вымогать деньги у его отца, и Тео в конце концов решил забрать сына в свой дом.

Сказать, что это было непростым временем для семьи, — это не сказать ничего. Это было семейным эквивалентом третьей мировой войны. Мать Джарвиса ушла, и в доме остались одни мужчины, его братья, Тео и дед. И именно дед заботился о мальчиках. Тео был слишком занят, чтобы выполнять свои обязанности.

— Конечно, я не собираюсь оставлять ее.

Он сам видел, какие душевные раны оставило у Демпси то, что он не знал своего отца ребенком, боль, которую он испытывал, чувствуя себя нежеланным. Хотя до поры до времени отец даже не подозревал о его существовании. Впрочем, его это не извиняло.

— Просто я хочу сказать, что я, как никто другой, понимаю, каково это — быть неудобным, ошибкой. Ответственностью. — Демпси пристально смотрел на Джарвиса.

— Папа любит тебя. Все мы любим тебя. Ты — часть нашей семьи.

— Я знаю. Но так было не всегда.

— Тогда мы тебя не знали.