Рай на земле

Она протянула Вере руку с длинными, сильными пальцами. Ногти были острижены коротко: конечно, она же музыкантша, но при этом покрыты довольно темным, почти бордовым лаком – видимо, в тон массивному кольцу, красовавшемуся на среднем пальце. Вере почему-то всегда казалось, что по-настоящему дорогие, особенные кольца лучше смотрятся не на молодых, а именно на старческих руках. Было в этом что-то… что-то от романов, от несуществующих уже историй о фамильных драгоценностях, от прошлых веков с властными императрицами и графинями, опасными связями и придворными интригами. Подвески королевы, лунный камень, гранатовый браслет…

Кольцо, действительно, смотрелось прекрасно. Семь крупных, почти черных гранатов выглядели, пожалуй, чуть мрачно и слишком нарядно на фоне белоснежной скатерти, и Вера подумала, что сама никогда не надела бы такое броское украшение, выходя на завтрак. По какому-нибудь особому случаю, да с вечерним туалетом – было бы шикарно.

– Инночка любит покрасоваться, – улыбнулась Елена Георгиевна, когда ее подруга скрылась в холле. – Вы бы такое не надели, правильно?

– А вы мысли читаете? – засмеялась Вера. Эта женщина, или, как она определила ее про себя, дама, ей нравилась. Она часто присматривалась к пожилым женщинам – как они переносят свой возраст, как им удается сохранить достоинство, пытаются ли они бороться со старостью, пользуются ли косметикой. Елена Георгиевна, в отличие от ее приятельницы, была из тех, на кого Вера согласилась бы быть похожей. – С утра не надела бы, но вообще кольцо прекрасное. Правда, я ничего не понимаю в драгоценностях.

– Я, честно говоря, тоже. У меня за всю жизнь только и было-то что это кольцо. Инночка меня столько лет уговаривала его продать! Оно из Индии, и это очень хорошие гранаты – так Инна говорит, а уж она-то знаток!

– А вы и в Индии бывали? – Вера припомнила, что вчера ее соседка рассказывала о Китае.

– Нет, не бывала. Это мой… ну, в общем, тот, кто мне его подарил, бывал, но кольцо купил еще его дед, так что это уже почти антиквариат.

– И вы так спокойно даете его подруге? Я бы…

Вера запнулась.

Она бы никому не дала свое тоненькое колечко с тремя похожими на бриллианты камешками. Она даже не знала, бриллианты ли это, или какие-то другие камни, или не имеющие цены, ограненные стекляшки. Для нее цена кольца определялась не этим. Она машинально повертела его на пальце, словно чтобы убедиться, что оно на месте.

– Вы бы не дали? – понимающе прищурилась Елена Георгиевна.

– Не дала бы, – кивнула Вера. – Меня однажды подруга попросила… вот это кольцо, просто померить… и, вы знаете, я не дала. Просто не смогла его снять! Оно и не стоит-то, наверное, ничего, не то что ваше, но я как представила его на чужом пальце…

– Ну, и потеряли на этом подругу, разве нет? Я уже не могу себе этого позволить, в моем-то возрасте. В конце концов, все мои воспоминания при мне и без кольца, а друзей осталось не так много.

Неожиданно обе почувствовали неловкость оттого, что ничего не значащий разговор за завтраком вдруг принял какой-то слишком серьезный оборот, и какое-то время усиленно занимались тостами, джемом и чаем.

Но есть в полном молчании показалось Вере неудобным, и она попыталась как-то восстановить разговор.

– А вы по утрам купаетесь? И не холодно?

– Да что вы, Верочка, какой тут холод? По утрам вода дивная, к тому же нет никого. Ненавижу, когда в море толпа! Плывешь – и натыкаешься на кого-нибудь! Я тогда не чувствую, что… как бы это сказать? Что море – только мое. К тому же и фигура уже не та, чтобы топлесс красоваться! Да ладно вам, не возражайте! Это молодые девчонки могут себе позволить, а не я! А я бы и вообще без ничего купалась, дай мне волю! Вот и встаю пораньше.

– Мне сегодня показалось, что я вас видела, – Вера вспомнила, что она уже говорила это, и смутилась. Как будто больше сказать нечего! Ладно, что ж поделаешь, придется сделать вид, что так и надо. – Потом смотрю: толстая какая-то дама, в ярко-малиновой шапочке…

– Да шапочки-то тут у всех одинаковые! Я тоже такую на днях купила – вон там, в лавке, где все эти купальники. Там, по-моему, все розово-малиновое – цвет сезона, что поделаешь! Инночка в восторге: гамма «цикламен», как она выражается. А я почти неделю держалась и всю эту розовость презирала, но тоже сдалась, в конце концов. Мне шапочка понравилась – с такими цветами, и не обтягивающая, в которой ты как лысая, а пышная такая… вам тоже пойдет. А сегодня я, кстати, не купалась. Что-то нашло на меня… сама не знаю. Глюки, как Инночка выражается.

– А что такое? – без особого интереса поддержала Вера.

– Да сама не знаю, смешно говорить, показалось, наверное… подумаете еще, что я из ума выжила…

– Верочка! – раздалось над самым ухом, и Вера с неудовольствием вспомнила о своем попутчике. Валера Мегера – и ведь не забудешь, как ни старайся! – Что же вы прячетесь? Извините, что прервал вашу беседу, – обратился он к Елене Георгиевне, оценивающе смотревшей на его яркие шорты и невообразимой расцветки майку.