Рай-на-задворках

И полетел мой отпуск в черную дыру. Первым же рейсом я в Совет. Встретил Варниса, вызвали Чандра, потребовали срочного созыва совещания. В Рабате взяли медицинскую карту старшего сына Белова, заложили в машину и получили прогноз. Чандр явился с серией стереопортретов - сейчас, в двадцать пять лет и в пятьдесят. Раскладывает их на столе, а рядом - портрет кона Ропура. Так и ахнули - один человек! Негласно обследовали всех из нашего экипажа. Дети как на подбор - ни в мать, ни в отца. Тоже доказательство, хоть и шаткое портретов-то с Рая-на-задворках больше нет. Уже о совпадении заговорили, но добрались до Скана, того, который первым на "Курорте-1" побывал. Запросили портрет его сына - вылитый Серж Арно, то есть кон Ропур!

И завертелись - споры, расчеты, дискуссии... Будь возможность помочь другой цивилизации хоть воздухом земным, хоть последним космолетом - и вопроса бы не стояло. Но отдать своих детей? Это за всю историю человечества оставалось неизменным, дети - святое, потому что - будущее. У меня, правда, еще ни жены, ни детей не было, а и то, подумаешь - не по себе. Родить и другой планете отдать, а? Но ведь родить-то здесь, на Земле, от земной любви родить, девять месяцев в себе носить - и отдать... Да кто на это пойдет? Долго спорили. Не о том - возрождать жизнь в Раю или нет, а выносить на всепланетное обсуждение или решать в Совете.

Постановили - на обсуждение. Земля на две половинки раскололась - с одной стороны, Светлана Стен и с ней три миллиарда землян, с другой мы с Варнисом - и с нами тоже три миллиарда. Когда безжизненных планет навидаешься - за каждую искорку жизни цепляться станешь, тем более, разумную, тем более, так на нас похожую. Я лично твердо верю.

Любая жизнь прекрасна. К примеру, голубой паук с Силуна. Его "демоном" называют - детей пугать лучше не придумаешь. Восемь шипастых ног, шесть хватательных впереди, жвалы - человек поместится. Взгляд красный, пристальный; с высоты четырех метров - глянет, оторопь берет. А мне на Силуне довелось его видеть живьем, он за большим пискуном охотился. И знаете - красив. От панциря голубые блики, движения четкие, но и плавные, весь стремительность, весь порыв. Хозяин! Ну уж, а Рай-на-задворках!..

Светлана со всех экранов доказывала, что нельзя считать добрым разум, способный устроить ловушки другому, что нельзя считать разумным уничтожение жизни на собственной планете. Действительный аргумент... особенно когда с детьми выступала.

- Вот, посмотрите, это наши, земные дети! Разве под тем солнцем они выросли, разве на той траве делали первые шаги? Это я ловила первый лепет, радовалась первой улыбке. Это за мой палец держась крохотной ручкой, он первый раз встал. Гуманность начинается здесь. И не может быть гуманности в космосе, если она родилась из зла на Земле!

К этому времени Чандр уже доказал бесспорное родство детей нашего экипажа с вымершими жителями Рая. Чандр же разработал способ исследования, замучил два исследовательских института, и результат подтвердил нашу правду. Но только в этом факте. К большому нашему счастью, он еще доказал, что для повторения каждое новое поколение надо облучать снова. Таким образом, от следующих генераций грассиан мы были гарантированы.

И мы победили. Как ни странно, помог нам в этом кон Ропур. Помните, в прощальном письме: "О, как прекрасны легенды Учения, как мудры заветы Болла! Переведите их на свой язык!.." По всем видеоканалам мы пустили стереофильмы о Рае и сопроводили его текстом из Учения. Эффект был потрясающий. Честно говоря, мне самому хотелось все бросить и махнуть туда первым же рейсом. А речь Варниса перед голосованием вошла в хрестоматии. Кое-что из нее я сразу запомнил и до сих пор не забыл.

"Миллионы и миллионы километров холодной пустоты. Каменные шары, вечно вращающиеся среди косматых светил, - вот он, космос, крошечной пылинкой в котором несется наша Земля. Миллионы градусов, миллиарды тонн, секстиллионы километров и лет. Что ему, необъятному, слабое тепло наших тел, жалкая паутина наших путей, миг нашего существования? Случайная игра излучения, каприз природы - и нет больше наших городов, прах от наших машин, конец нашим мечтам. Он не враждебен, нет, - он равнодушен, этот космос. Он просто неспособен заметить и оценить созданную им жизнь - слишком она мала. Куда ему спешить, холодному? Законы эволюции движут им - они медлительны. Но мы - жизнь, мы живем по законам революции. Мы мечтаем и дерзаем, поем и дышим, любим своих детей. Мы знаем, куда идем, и нас все больше, и мы все сильнее. И все чаще законы мироздания, косные и тупые, отступают перед острым скальпелем разума. Невообразима мощь космоса, но он не может изменить законы своего существования. А мы - можем. И каждый человек знает, что придет час, и разум скажет космосу - я теперь твой закон! Но для этого надо расти и расти, расширять свое влияние, заселять, обживать, строить! Чтобы все больше в холоде космоса возникало островков живого тепла, несравнимо более слабого пылающей яркости звезд и несравненно более сильного - потому, что живого!"