Рай и ад. Книга вторая. Рассказы перенесших клиническую смерть

Когда старенький старичок, я был еще тогда мальчиком, и он приходил в нашу Церковь, часто посещал… Я был из семьи, где только мама была верующая. У нас в семье никто в Бога не верил. Отец был такой, что, когда я шел с мамой, он не хотел этого. И он ругал за это. И в тот день, когда он увидел… еще пришел с командировки, ночью… Он был не просто рабочий. У него была должность. И, когда он возвратился и увидел меня, бабушку (свою мать) и мою маму (свою жену), он меня так схватил (показывает), поднял и говорит: «что, и ты уже?» А я упал ему на шею, обнял его и начал плакать. Я увидел то, с кем я боролся, кому я не хотел служить. И когда я с ним встретился, это была первая в моей жизни встреча со Христом. Когда Он мне показал взятие Церкви. И остается народ для чего, и участь этого народа.

И я вскочил в холодном поту, я кричал. Я по сей день помню этот момент. Это прошло уже больше тридцати лет. Как будто это было вчера. Как я кричал: «Господи, Иисус, Сын Давидов, помилуй меня! Дай мне три минуты для покаяния!» Для меня было три минуты — это вечность.

К чему я веду? К тому, что все мы люди, и никто не рождается святым, и не рождается каким-то особым человеком. Вот этот старичок все время приходил, и были там верующие дети верующих родителей. Он их не брал с собой, чтобы его проводили в соседнее селение, в церковь. Он брал меня. Почему? Я не понимал сначала. А потом я думал, что я понял. Я думал: «ага, это значит моя мама ему сказала, попросила его, и он таким путем хочет меня увести в … (неразборчиво). Не получится, не настолько я глупый, чтобы мне уже с этим согласиться. Я на это не пойду. Я так думал. И после этого момента, когда это было совершено, вы знаете, это был момент, который по сей день остался у меня в памяти. И я очень сожалею, что это произошло так, что не было больше свидетелей. Но этот момент я никогда не забуду. Молитву этого старца. Когда он совершал за меня молитву, и когда он говорил Богу, и когда он совершал это помазание, когда он вылил это масло. И когда он совершил там эту молитву, он говорил: «Господи, я думал, что это будет мой сын. Но этот жребий выпал на него». Я не понимал, что это значило. И он плакал: «Господи, у него будет нелегкий путь, нелегкая жизнь. Ему будет очень трудно. Его будут очень много бить, не понимать. Но Ты помоги ему!»

Я не понимал, о чем он молится, чего он хочет от меня. Я же неверующий, я не буду. Я этого не понимал. И тогда он мне сказал, после этой молитвы. Была долгая молитва. Но он тогда говорил, а потом наступал момент, он смиренно стоял, слезы текли из его глаз, и он смотрел пристально в Небо. Ничего больше не говорил. А потом только сказал: «слушаю Господа, повинуюсь Ему. Я — раб Твой, хочу исполнить волю Твою».

И он долго говорил на непонятном мне языке. Долго. Я встал, я уже походил вокруг него. А он все еще молился. Эта молитва в лесу была, тоже, когда я его сопровождал. И знаете, когда он после этой молитвы сел, посадил меня, обнял меня, как дедушка. И так поцеловал меня и заплакал. Говорит: «сынок, тебя ждет нелегкий жребий, но я хочу тебе что-то сказать. Через тебя будет что-то делать Бог. Я не знаю, что. Но тебя Бог берет в свой удел». — Я не понимал. — «Но, когда Бог будет через тебя совершать какие-то дела, не пропускай их через себя, и не приписывай их себе. Потому что ты прах, пепел и глина». Говорит: «я имел дарование от Бога». И рассказывает, какие дары ему дал Бог. Какие дарования ему дал Бог, и что он знал, и что ему Бог открывал. И не было той болезни.

Ему предлагали поставить, я знаю лично, что в то время ему давали большие деньги, даже предлагали ему поставить золотой памятник, только дай нам это средство для лечения от рака. Бог это делал через него… И не только верующие люди приходили к нему. Я видел, когда приходили к нему совершенно неверующие люди. И однажды, это было на моих глазах, когда привели ее мать, верующую. А она неверующая, мирской человек, муж пьяница. Ну и мать сказала, что вот такой приехал брат, он имеет дар исцеления. Ну, приди! А она бездетна 17 лет. И врачи сказали, что никогда там детей не будет. Он только подошел, положил руку, помазал елеем, и я помню эти слова. Он говорит: «Господи, я сделал, что ты сказал — если придет пресвитер церкви, и помажет елеем, и помолится, и по молитвам его дам. Я это сделал. А за этим стоишь уже Ты! То уже не мое дело. Я совершил то, что Ты написал». Вот так он сказал. Просто. И вы знаете, эта в тот же год забеременела. У нее, по-моему, четверо или пятеро детей. Когда она родила ребенка, она покаялась. Вот, это делал Бог.