У Линды упало сердце. За два дня в суматохе она начисто забыла, что обещала дочке привезти кошку. Раньше Линде казалось, что ей и без кошки забот хватает — работа, ребенок, — однако теперь отступать некуда, она дала слово. Расстроенной Эппл она пообещала: завтра пойдем в Общество защиты животных за котенком. Как-никак тетя Элнер всегда твердит: что за дом без кошки? Позже, за ужином, Линде пришла в голову счастливая мысль. Она отвечала за социальные программы у себя в компании и обдумывала следующий проект. Теперь они с Эппл не просто возьмут котенка, нет, — завтра она объявит апрельскую акцию «Кошки ищут хозяев». У них в компании восемьсот пятьдесят с лишним сотрудников, и кошек заведут многие. То-то будет радости тете Элнер, что она не зря упала с дерева, — столько котят попадут в хорошие руки!
Мэкки вернулся из аэропорта в больницу около половины четвертого и вместе с Нормой просидел у Элнер до шести. По пути домой довольный Мэкки сказал:
— По-моему, она молодцом. Правда? Сама говорит, что чувствует себя прекрасно.
Притихшая Норма ничего не сказала в ответ. Мэкки взглянул на нее: — Все ведь замечательно, разве нет? И кости целы, и голова работает. Норма вздохнула: — Кто знает… — Ты о чем? — Ну… - Что значит «ну»?
— Я не хотела ничего рассказывать, Мэкки, но у меня душа не на месте. — Отчего?
— Мэкки, если я тебе расскажу, клянешься никому ни слова? — Само собой. В чем дело-то?
— Тетя Элнер говорит, что гостила на небесах. — Что?
— Да… Вчера она рассказала, что, пока мы ждали в приемной, она встала, пошла по коридору искать людей, села на лифт, а тот заходил ходуном и перенес ее в другое здание. — Куда?
— Погоди, Мэкки, дальше — хуже. Она пошла по длинному белому коридору, навстречу ей — Джинджер Роджерс, в боа из перьев и в туфлях для чечетки. — Джинджер Роджерс? Шутишь!
— А в конце коридора за большим столом сидела моя мама. У Мэкки вдруг загорелись глаза. — Дальше?
— Мама повела ее по хрустальной лестнице на небеса, а в итоге привела в Элмвуд-Спрингс пятидесятилетней давности. И тетя Элнер ходила в гости к Соседке Дороти и ее мужу, почему-то Реймонду. Мэкки рассмеялся. Норма строго глянула на него:
— Ничего смешного, Мэкки. Она сказала, мама знает, что Тотт ее причесывала и пудрила. Откуда?
— Норма, успокойся… это просто сон. Впрочем, если ей снилась твоя мамаша, то скорее кошмар.
— Я ей сказала, что это сон, а она в ответ: нет, все правда. Она клянется, что говорила с Эрнестом Кунитцем и Томасом Эдисоном, а этот самый Реймонд ей рассказал, что яйцо было раньше курицы, и еще что-то про блох. Ах да! И велел кое-что передать. — Что именно?
— Да всякую избитую чушь. Сам знаешь. Будьте счастливы. Улыбайтесь… и тому подобную ерунду. Я ничего не поняла, очень уж путаный был рассказ, но она божится, что все правда и ее там даже пирогом угостили. — Не пугайся, Норма, ей все это приснилось. — Уверен?
— Разумеется! Она ведь была без чувств. Кто знает, какими ее лекарствами накачали. Помнишь, когда Линде удаляли гланды, ей приснилось, что в палате пони? — Так просто? Мэкки кивнул:
— Через денек-другой она наверняка все забудет, вот увидишь.
— Хорошо бы… А вдруг примется трезвонить направо и налево, что была на небесах? Поболтать тетя Элнер большая любительница, сам знаешь… Если проговорится, что видела Джинджер Роджерс, — не выпустят ее из больницы до конца дней. Немного спустя Мэкки поинтересовался: — А что за пирог? — Понятия не имею, она не сказала. Мэкки вновь расхохотался: — Реймонд! И откуда только взяла?
— Ума не приложу… А как по-твоему, могла мама узнать, что Тотт ее причесывала? Не хотелось обижать Тотт, что же мне еще оставалось?..
Мэкки с тревогой глянул на жену — та терзала в пальцах бумажный платочек. — Норма, тебе бы выспаться хорошенько.
СЕСТРА БУТС
Вечером, перед самым концом дежурства, медсестра Бутс Кэрролл, подруга Руби Робинсон, наведалась к Элнер.