Читаем Рай – это белый конь, который никогда не потеет (ЛП) полностью

С детства я плакал из-за Коппи и Бартали. Именно плакал. Я всегда был поклонником Бартали. Но я понимал, что Коппи сильнее. И пока я плакал из-за Бартали, когда Коппи его побеждал, я думал: «Ладно, Коппи заставил меня плакать, потому что победил моего кумира. Но если бы это был не он, я не стал бы плакать ни из-за кого!» Я думаю, что все больше превращаюсь в ребенка. Думаю, в восемьдесят найду себе красивую невесту лет семнадцати. Но с разрешения моей жены, которая к тому времени станет спокойнее.

Легенда: Кассиус Клей

Я ребенок еще и потому, что способен восхищаться кем-нибудь так, внезапно, и этот человек становится для меня легендой. Например, мне случалось увидеть кого-нибудь, кто не имел ничего общего со мной, кого я даже не знал, или с кем перекинулся всего парой слов, но у него был такой искренний взгляд, такой чистосердечный, такая улыбка, что для меня он сразу становился легендой.

Человеком, которым я восхищаюсь, и который для меня – легенда, может, потому, что характером я немножечко похож на него, которым я восхищаюсь за его мужество, не только в борьбе, в ударах кулака, но и за мужество душевное, это Кассиус Клей. Кассиус Клей, по-моему, настоящая легенда. По-моему, он сильный потому, что силен не только физически, но у него и сильный ум. В тот момент, когда я его вижу, я забываю, что я занимаюсь таким делом, что мог бы оказаться на его месте, что я в своем роде тоже легенда для многих людей. В этот момент я смотрю на него, как ребенок смотрит на кумира.

Слова и идеи

И недостатки у меня – недостатки ребенка. Пожалуй, они немного увеличиваются с годами, которых уже сорок четыре. Мой самый большой недостаток, наверное, в том, что когда кто-то мне что-нибудь говорит, я сразу же понимаю суть, а углубляться мне не нравится. Но я отдаю себе отчет, что часто необходимо тщательно взвешивать даже незначительные слова, которые важны для понимания чего-либо. И зачастую я из-за лени от этого отказываюсь. Потому что устаю слушать. Один мне говорит одно, другой другое, а есть еще и остальные. Особенно на работе, где меня разрывают на части. Правда. У меня нет много времени, чтобы читать, но, скажем, я еще и немного ленив, потому что не прилагаю к этому много усилий, в том смысле, что я легко отвлекаюсь. То есть, читая, я думаю о трехстах тысяч вещей, и часто получается, что я сорок четыре раза перечитываю одну и ту же строчку, как робот, но все же продолжаю думать о другом. Потом я думаю: «Вот кретин, я же читаю. О чем я думаю?» И снова принимаюсь читать и продвигаюсь вперед. Вперед, но в один прекрасный момент снова застреваю. Отвлекаюсь. Однако мне прекрасно известно, что читать важно. Когда человек не читает, то, по-моему, это ему в убыток.

У меня вот уже несколько лет нет ни минуты свободной, и если иногда случается, что, по ошибке, я ничего не должен делать в какой-то день, я опустошен, и к вечеру неимоверно устаю, потому что не привык ничего не делать. Если я еду на отдых, дней на десять, тогда все упорядочено. Потому что есть Клаудиа. Потому что это она придерживается распорядка. С ней я встаю рано, с ней рано ложусь спать вечером. Наверное, часто слишком рано. Дома же вечером я затормаживаюсь. Если у меня нет дел, я сижу в кресле и думаю: «Теперь нужно идти спать. Почему я не иду спать? Ладно, уже иду». И все равно остаюсь на месте, взгляд падает на телевизор, и я уставлюсь в него, даже если там нет ничего хорошего, или даже вообще ничего нет. Я немного расслабляюсь. Или пролистываю газеты, так, чтобы посмотреть, что происходит вокруг. Но читаю только по диагонали. Однако, даже если я читаю, не углубляясь, мне кажется, я достаточно быстро схватываю, что случилось в мире, и накапливаю размышления о жизни, которые иногда становятся или песней, или фильмом. Более или менее, что происходит в мире, хочешь-не хочешь, да понимаешь. Скоро даже стены будут транслировать рекламу. Да…

Так появляются слова моих песен, из общей атмосферы, которой мы дышим. Однако, этого не достаточно. И тогда нужно иногда вложить небольшие идеи, как в песне «L'ultimo degli uccelli», которая написана против охотников. Или другие вариации на тему, начиная с «Il ragazzo della via Gluck», которая является собственно моей историей, где говорится о том парне, что оставил природу ради города. Или «I mali del secolo» или «L'albero di trenta piani». Это борьба против загрязнения, против тех, кто уничтожает природу, против тех, кто загрязняет воздух, против любого насилия. «Deus», например, песня не об абортах, а о происходящем убийстве. Аборт – символ зла, в которое попадает человек. То есть, если раньше аборты делали тайно, теперь же мы их узаконили. От этого до того, чтобы сказать: «Если кто-то обгонит вас на Соборной площади, можете пристрелить его прилюдно», один шаг, даже если это и не кажется очевидным.

Коробки и могилы

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии