Рай для Евы

— Угу! Запах от них что надо! — В это мгновение налетевший ветерок донес до них ароматы свинарника, и Ева выразительно сморщила нос. И тут же со смехом отпрянула в сторону от пустого ведра, которое отец угрожающе занес над ее головой.

— Черт! Пожалуй, будет лучше, если я оставлю сапоги здесь и переоденусь прежде, чем вернусь в дом. Да и ванну, пожалуй, не мешает принять. Не то Гленда сбежит в ту же минуту, — хмыкнул он.

— Гленда? — тупо повторила Ева.

— Да. Ты, кстати, много потеряла, что не пришла завтракать вместе со всеми. Вот была потеха! Представляешь, она вдруг ворвалась в столовую в одной ночной рубашке, с волосами, накрученными на бигуди, до самых ушей намазанная этой смешной белой мазюкалкой, которую женщины часто оставляют на лице до самого утра! И завопила, что какая-то пакость плавает в раковине, причем клялась и божилась, что проклятая тварь попала туда из крана! Это было зрелище!

— И что ты ей сказал?

— Что, скорее всего, так оно и есть, потому что воду в дом мы качаем из специальных баков, которые стоят на воздухе открытыми, и в них, само собой, может попасть все, что угодно. Бедняжка! Ты бы видела выражение ее лица! Она потом не могла без содрогания смотреть, как мы пьем кофе. А уж свою чашку чуть ли не на свет разглядывала. Потом объявила, что с этого дня будет пить одно молоко. Но думаю, пожалела об этом после первого же глотка. Да и ночная рубашка почему-то упорно пыталась съехать у нее с плеч, ей приходилось то и дело ее подтягивать. Так что выбор у нее теперь невелик: либо молоко от наших коров, либо бутылочное, которое можно получить только в Окленде.

— Боюсь, так она долго не протянет, — с невеселым смешком констатировала Ева.

— Если у нее хватит терпения недельки на две, — захлебываясь от смеха, проговорил Джо, — клянусь, она заслужит золотой медали размером с суповую миску!

— Насколько я понимаю, Джефф теперь немилосердно подшучивает над ней? — Ева скорчила насмешливую гримаску, и отец с хохотом кивнул. — Что ж, вот теперь мне и вправду ее жаль! Да, терпение ей понадобится. Но если она продержится две недели, я сама повешу ей на шею такую медаль!

На следующее утро коров было решено не доить, но Ева все равно по привычке проснулась так же рано. Умывшись и причесавшись, она натянула теплый свитер, поверх него кожаную куртку и спустилась в прачечную, где сохли ее сапоги. Затем, выйдя из дома, зашагала к псарне, где жил ее любимец Буян — огромный, симпатичный рыжий сеттер.

Услышав ее шаги, пес нетерпеливо заскулил. Ева улыбнулась и издала гортанный смешок, скорее подходящий девушке с горячим, чувственным нравом, чем ей.

— Привет, Буян! — крикнула она, и в ответ сеттер залился нетерпеливым лаем. — Эй, только не так громко! Разбудишь всю округу!

Наклонившись, Ева нащупала карабин, удерживавший пса на цепи. А тот в нетерпении извивался всем телом, оглушительно стучал по полу хвостом и, улучив момент, когда девушка зазевалась, лизнул горячим языком ее щеку. Отстегнув карабин, Ева шутливо отпихнула собаку в сторону и тут же ойкнула, потому что она, обезумев от восторга, чуть не опрокинула ее навзничь.

— Буян, негодяй ты этакий, прекрати немедленно!

Отскочив, пес разразился оглушительным лаем, но, немного успокоившись, неторопливо вернулся к хозяйке. Эти утренние прогулки доставляли ему ничуть не меньше удовольствия, чем самой Еве. Если какое-нибудь неотложное дело мешало ей появиться в обычное время, она бежала к псарне со всех ног, зная, что, поджидая ее, Буян уже тоскливо воет, беспомощно уронив голову на вытянутые лапы. В таких случаях он приветствовал ее менее бурно, чем всегда, но с какой-то неизъяснимой, пронзительной нежностью, ощущаемой в каждом его движении.

— Буян, милый! — Ева зарылась лицом в мягкую, пушистую шерсть. — Что бы я без тебя делала? Просто не знаю!

Пес опять оглушительно залаял и лизнул ее в щеку, а потом, как не раз уже делал, осторожно прихватил зубами за рукав и тихонько дернул, словно напоминая, что было бы неплохо немного прогуляться.

Рассмеявшись, Ева выпрямилась:

— Ладно, ладно, идем!

Они наперегонки сбежали вниз по тропинке, которую оба хорошо знали, — она огибала коровник и скрывалась между деревьями. День выдался пасмурный. Солнце не показывалось из-за туч, свежий утренний ветерок быстро разрумянил щеки девушки и шаловливо играл растрепавшимися прядями ее волос.

— Буян, — запыхавшись, крикнула она, — постой! Я больше не могу! — И, с размаху бросившись на землю, вытянулась на траве, полной грудью вдыхая ее восхитительный запах.

Вдруг горячее дыхание Буяна коснулось ее щеки. Он нетерпеливо засопел и ткнулся в нее носом.

— Ладно, ладно, беги, купайся, раз уж так хочется. Ступай! — Шутливо оттолкнув его, Ева перевернулась на спину и закинула за голову скрещенные руки.

Спустя какое-то время она села, обхватив руками колени, и стала с улыбкой вслушиваться в доносившийся до нее через дорогу громкий плеск. Это Буян, плюхнувшись в воду, наслаждался купанием. Дорога тянулась вдоль берега Хокианга и, попетляв между холмами, скрывалась вдалеке.