Рафферти

— Я возражаю против намеков главного юрисконсульта комиссии, — заявил Коффман. — Мы не в суде, разбирающем уголовное или гражданское дело. Ни один судья не допустил бы таких намеков и подобной тактики вообще. Если главный юрисконсульт намерен представить какие-то доказательства, он не может не знать о существовании определенной процедуры, предусматривающей…

— Я могу аннулировать последний вопрос, — любезно предложил Эймс.

— Вся ваша линия допроса… — пытался было продолжать Коффман, но его прервал Феллоуз.

— Вопрос снят, — объявил он. — Продолжайте, мистер Эймс.

Расстроенный Коффман медленно опустился на стул.

— Независимо от того, возвращен заем или нет, — заговорил Эймс, — не кажется ли вам, мистер Рафферти, весьма необычным, что бизнесмен дает взаймы огромную сумму — больше ста тысяч долларов — и не требует ни обеспечения, ни процентов?

— Комиссии известно, что в прошлом я неоднократно занимал у своих друзей крупные денежные суммы. И я никогда не испытывал никаких…

— Это нам совершенно понятно, — не дал ему договорить Эймс. — Мы знаем, вы действительно занимали деньги у близких друзей, многие из которых так или иначе связаны с профсоюзом транспортных рабочих. Однако в данном случае положение несколько иное. Выступая на прошлой неделе перед нашей комиссией, мистер Босуорт под присягой показал, что ваше знакомство носит случайный и чисто деловой характер. Он якобы знает вас лет пять или шесть, причем познакомились вы при посещении частной школы, где учатся ваши дети. Это не так?

— Я не интересовался тем, что сказал или что не сказал мистер Босуорт в своих показаниях. Я лишь заявил, что часто занимал деньги у своих близких друзей.

— И вы считаете мистера Босуорта своим близким другом?

— Да, считаю.

— Только на основании того, что вы познакомились с ним всего несколько лет назад при…

— Если главный юрисконсульт разрешит мне… — заговорил Рафферти, но умолк — сенатор Феллоуз поднялся и дважды с силой стукнул молотком.

— Прошу прощения, я должен прервать заседание, — объявил он. — Мне стало известно, что в сенате сейчас происходит голосование. Объявляю перерыв, чтобы сенаторы, члены комиссии, могли принять в нем участие.

Глава восьмая

Худощавый, но крепко сложенный Хэдн Босуорт поднялся из тяжелого, обитого красной кожей кресла, неуверенно, словно чем-то одурманенный, прошел по комнате, протянул руку к портативному телевизору и выключил звук, оставив лишь изображение. Нерешительно взглянув на экран, он вернулся в кресло у большого дубового письменного стола и только тут заметил, что красная лампочка телефонного аппарата внутренней связи мигает: секретарша давала знать, что кто-то хочет с ним говорить. Он поднял трубку и устало произнес:

— По-моему, я сказал, мисс Драббин…

— Вам сегодня уже третий раз звонит миссис Босуорт, — торопливо проговорила секретарша. — По ее словам, ей нужно сообщить вам что-то важное.

— Свяжитесь с ней и скажите, что я позвоню ей вечером; вернуться домой к обеду я не успею. Скажите, что я просил не беспокоиться.

— Сказать ей, что вы просили не беспокоиться…

Босуорт несколько раз тряхнул головой, пытаясь собраться с мыслями. Он понял, что говорит не то, и с трудом взял себя в руки.

— Да, да, не беспокоиться по поводу того, что не мог переговорить с ней. Объясните, что я задержусь и к обеду домой не приеду. Если у вас ко мне больше ничего нет, вы тоже можете…

— Было еще шесть звонков, мистер Босуорт. Вы хотите знать, кто и зачем звонил?

— Нет, нет, мисс Драббин, спасибо. Позвоните только миссис Босуорт, а потом можете быть свободной. Все равно сейчас уже пятый час.

— Я могу задержаться, мистер Босуорт, если вы…

— Нет, нет, не нужно. Пожалуйста, позвоните миссис Босуорт и можете идти домой. Я еще поработаю. Отключите мой телефон — я не хочу, чтобы мне мешали.

— Хорошо, мистер Босуорт.

— Спасибо, мисс Драббин. До свидания.

Босуорт положил трубку, и красная лампочка погасла. Он долго смотрел на трубку, потом закрыл глаза и длинными нервными пальцами провел по заметно поседевшим за последние недели волосам. Потом уставился на экран, но ничего на нем не видел. Он смотрел на экран, но видел лишь постигшую его катастрофу. С катастрофы началась его жизнь, катастрофой заканчивалась. Он завершил, или почти завершил, полный круг. Босуорт провел рукой по лицу и всмотрелся в экран в поисках Рафферти, но Рафферти там не было. Собственно, Босуорту и не нужно было его видеть.

— Нет, нет, Джек, это же невозможно, — тихо и доверительно шептал он, словно беседовал по душам с кем-то, кто сидел рядом. — Ты никогда так не поступишь со мной, Джек!

Но, пытаясь успокоить себя, Босуорт не верил своим собственным словам. Он много лет знал Рафферти, знал хорошо, и потому прекрасно понимал, что ему не удастся обмануть себя.

Скорчившись в кресле, Босуорт пристально смотрел на экран, ожидая возобновления заседания. Он думал о Джоне Кэроле Рафферти.

Он и сейчас помнил свою первую встречу с юным Рафферти.