Читаем Рафаэль и его соседки полностью

Рафаэль и его соседки

Повесть «Рафаэль и его соседки», одно из самых загадочных произведений значительнейшего представителя гейдельбергского романтизма, написана в 1822 году, опубликована в 1824 году, на русский язык переведена впервые. Она объединяет в себе сложившиеся в романтизме традиции романа воспитания и романа о художнике.Рафаэль Санти показан глазами своего слуги и ученика. В первой части мы видим Рафаэля в юности, вторая рассказывает о годах его учения, в третьей части, «К Преображению Рафаэля», описан зрелый художник. На протяжении всей жизни он связан судьбой с двумя женщинами и должен выбирать между ними, тем самым выбирая между земным и небесным.

Ахим фон Арним

Историческая проза / Классическая проза18+
<p>Людвиг Ахим фон Арним</p><p>Рафаэль и его соседки</p>Повесть* * *

Habent sua fata libelli8 — удивительно и непросто сложилась в России судьба книг Людвига Ахима фон Арнима. Крупнейший представитель гейдельбергского романтизма, автор сборников новелл, повестей, романов, стихов и драм, в отечественной традиции он известен прежде всего как соавтор сборника народных песен «Волшебный рог мальчика» (1806–1808). И тому есть причины: из огромного творческого наследия Арнима (относительно полное собрание сочинений на немецком составляет 22 тома) на русский язык до сих пор переведено и издано всего три произведения: в 1935 — «Изабелла Египетская, первая любовь императора Карла V» (перевод М. Петровского, «Немецкая романтическая повесть»), в 1979 — «Одержимый инвалид в форте Ратоно» (перевод И. Татариновой, «Избранная проза немецких романтиков») и в 1996 — «Майорат» (перевод В. Темнова, журнал «Волга»). Не переведено — следовательно, не существует…

Гейдельбергский романтизм долгое время оценивался критикой как «переходный», «промежуточный», «второстепенный»; но гейдельбергская школа представляет собой важный и самостоятельный этап в развитии немецкой литературы — этап, без которого сложно представить романтизм поздний, без которого не было бы того Гофмана, которого мы знаем и любим.

Феномен взаимодействия Арнима и русской литературной традиции в том, что этот автор, долгое время остававшийся незаслуженно недооцененным и попросту забытым в отечественном культурном пространстве, оказал значительное влияние на литературное развитие через своих последователей как в немецкой литературе (сравнить хотя бы «Песочного человека» и «Изабеллу»), так и во французской литературной традиции (Бретон, Арагон), а также благодаря немецким экспрессионистам (Гуго фон Гофмансталь), неоромантикам (Рикарда Хух) и постмодерну 20 века. Арним не нашел понимания в 19 веке, но в конце 20 — начале 21 века, после Кафки — после Майринка — через постмодернизм, он становится узнаваемым — и почти понятным. Людвиг Ахим фон Арним в начале 21 века, — это знакомый незнакомец.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза