Радуга 1

Иван двинулся дальше, освещая себе дорогу движениями заторможенного косаря. Ничего заслуживающего внимания на пути не попадалось, разве что с левой стороны на стене иногда виднелись еле различимые следы, будто кто-то ладонью пытался счистить несуществующую пыль. Он тоже прислонил руку к одному из этих мест и поводил ею взад-вперед. Пожал плечами и двинулся дальше.

Иногда попадались слабо светящиеся грибы, скорее, даже — разросшаяся плесень. Местами сквозь каменную кладку свода пробивался хилый, словно волос, одинокий корень какого-нибудь дерева, возвышающегося где-то сверху. Ни оброненной монетки, достоинством в килограмм золота, ни обычных спутников человеческих стойбищ — черепков битой посуды, ни «шкелетов» в ржавых доспехах — ничего. Время летело незаметно, как бы съедалось веками былой тишины и безмолвия, Иван вытащил телефон, чтобы свериться и подивился: прошел уже час его блужданий здесь, к тому же, несмотря на тянущуюся сзади антенну, сеть пропала. Ну что же, делать нечего, пора двигать обратно и надеяться на скорое возвращение коллеги Суслова.

Иван повернул назад и стал идти вдоль стены, на которой не было следов касаний загадочного незнакомца. Не продвинувшись и десяти метров, он внезапно ощутил вопрос к самому себе. Что-то было не так, что-то было неправильно. Ваньша, не разворачиваясь, двинулся снова вглубь, спиной вперед. Долго идти ему не пришлось, потому что он обнаружил под ногами то, чего здесь быть не должно.

Пятно слежавшегося песка, площадью в полтора квадрата, было таким плотным, что даже не продавливалось подошвами. Песком в такой близи к Ладожскому побережью никого не удивить. Но этот отличался от прочего некоторыми своими характеристиками. В частности, похожий Ивану доводилось видеть только в двух местах: на Капа-кабана, пляже Рио-де-Жанейро, и острове Барбадос. Он был кварцевый, мелкий и почти совсем белый по цвету. Вот такой же лежал и здесь, под ногами.

Иван опустился на колени и попробовал песок пошевелить — тот не поддавался и, похоже, за все пролетевшие мимо миллионы лет трансформировался в сплошную массу, подобную стеклу. Под ударами верного альпенштока песок не рассыпался, а кололся, но крайне неохотно. Однако желанию человека познать непознанное может помешать только желание другого человека, имеющего свою, оппозитную точку зрения. Ваньша, как он смел надеяться, в пещере был один, поэтому изрядно помахав своим молоточком, добрался до предмета поисков: грубую массивную медную рукоять, крепящуюся куда-то вниз.

Любители острых ощущений без промедления дернули бы за нее и провалились бы куда-нибудь к центру Земли. Или приняли бы на голову десятитонную глыбу, или порадовали бы себя еще каким сюрпризом. Иван эту рукоять старательно и осторожно изучил, освободив от лишнего песка, и пришел к выводу: одним концом эта штучка крепится к чему-то, что должно открываться.

Плотно уперев спину в противоположную стену, широко расставив ноги в сидячем положении, он вздохнул, перекрестился и потянул за веревку, которую предварительно привязал к рукояти. На удивление она подалась легко, словно сдвинул всего лишь пустой паровоз без присоединенных к нему вагонов с блеющим и мычащим скотом. Ивану показалось даже, что от усилия у него позвонки высыпались в трусы. На деле же столь удивительные ощущения были созданы стеной за спиной — она сдвинулась! Причем, не куда-то в сторону, а вниз, образовав щель.

Иван быстро на карачках отполз в сторону и затаился. Не успели капли пота с кончика носа два раза впитаться в пол, как он решил «растаиться». Ваньша вернул рукоять в прежнее положение — щель исчезла, он перевел дыхание.

Стена при детальном исследовании наличие в себе подвижной составляющей никак не обнаруживала. Рукоять играла роль «качельного стопора»: дернул — через скрытый под полом блок камень в стене просел, вернул в прежнее положение — камень тоже встает на место. Вдоволь наигравшись и даже проголодавшись, Иван оставил в стене щель, даже больше — выкатил на себя камень квадратного сечения. Образовалась еще одна дырка, за которой было что-то.

Ваньша перекусил шоколадом с минералкой и продолжил изыскания. Бросить все и уйти было решительно невозможно.

Лаз уходил вниз, но, вероятно, не очень глубоко. Смысл делать сверхглубокую скважину, чтобы потом ее так маскировать, отсутствовал. Иван потратил еще немного времени, чтобы добыть из вспученного пола камень, свободно проходящий в дыру и, сосредоточившись, толкнул его внутрь. Булыжник глухо упал на дно, сверху на него сразу же свалилось еще что-то, явно не подушка из лебяжьего пуха. Все правильно: пытая рукоять, он слышал посторонний звук, объяснить который можно было только активацией самой примитивной защиты от нежелательных посетителей — валун на голову.