Радиус 227

Если до Карелино и Клюквинки еще периодически ездил транспорт, то дальше дорога пошла совсем никуда. Димка, пару раз думал что застрянет окончательно, но в раскачку удавалось выбраться из промоин и грязи сунув под колеса несколько срубленных веток. Один раз, примерно с десяток километров от Клюквинки он подумал, что заблудился, так как дорогу преградила невысокая скала, или скорее скалистый утес высотой с двухэтажку с россыпью валунов у подножия. На светлом камне, примерно на уровне трех с половиной метров, бурым пятном смотрелся отпечаток большой пятерни. Будто, какой великан или тролль вымазал руку в крови жертвы и таким образом пометил свою территорию. Небольшой кусок другого мира, и так каменистой плешью смотрелся среди елок и кустарника, а этот отпечаток придавал ему вовсе жутковатый антураж. Думал уже бросать машину и идти пешком. Вылез и пошел осмотреть местность, но как оказалось каменистый участок был совсем небольшой, метров примерно пятьдесят на пятьдесят и ему удалось объехать преграду, не зарулив в вязкую болотистую почву.

Через час движок стал подтраивать, а проехав еще несколько километров машина заглохла. Хорошо в это время он поднимался в горочку, поэтому скатившись на полста метров назад, с нескольких раз удалось завести старенький Москвич братьев. Димка свернул с грунтовки и углубился в лес, проехал еще полторы-две сотни метров от дороги, там автомобиль сел на брюхо завязнув наглухо и Димка выпрыгнул стараясь не изгваздаться в грязи. Вытащил из машины инструмент, который обернул найденным в багажнике большим мешком, в котором предположительно возили картошку, захватил и ружья братьев.

Ружья и инструмент перевязал веревкой и приторочил к своему рюкзаку, свою же Тулку повесил на грудь. Подумал и на всякий случай, забрал с собой десятилитровую алюминиевую канистру с бензином. Зачем? Да сам не знал, вдруг пригодится? Благодаря прокаченной силе, он мог без труда утащить вдвое больший вес чем среднестатистический мужчина, поэтому пружинящей походкой и бодрячком потопал в горку с которой скатился четверть часа назад.

Настраивался на долгий переход, но как оказалось не доехал до Степановки всего километров пять, не больше, так как через час увидел почерневшие пустые избы и местами провалившиеся шиферные крыши. Перед поселком был небольшой аэродром, на котором темнел остов сгоревшего кукурузника. Ну да, ехал-то он с небольшой скоростью, но дольше двух часов — глянул на свои командирские. Тут, в радиусе, почти всегда небо было затянуто густыми облаками и было пасмурно, но до наступления темноты у него еще было несколько часов. Так, как решил заночевать в Степановке, то решил не спеша пройти по поселку и выбрать дом для обустройства ночлега. Неуютно провести ночь в брошенной деревушке, но все лучше, чем в поле или лесу под открытым небом спать.

Еще, бросилось в глаза огромная стая грачей. Наверное, несколько тысяч особей выписывали в небе геометрические фигуры, то уплотняясь, то вытягиваясь или вовсе закручиваясь в спираль. Помнил, что у такого явления даже название есть, ага точно — мурмурация. Смешное название, но само действо завораживало. Птиц, впрочем как и другой живности тут, в радиусе было много, так как те же грачи, утки и гуси не могли улететь на зимовку покинув как и все живое, дымчатый купол зоны пробоя. Для любых животных, впрочем как и для людей радиус служил своеобразной ловушкой.

Прошел по одной из центральных улиц, внимательно крутя головой и прислушиваясь. Вообще не ожидал, что далекий поселок будет таким большим. Думал, деревушка с одной улицей, наподобие Латата, где обосновался связник Эрвина, а тут как минимум, было два десятка улиц. Решил, пока есть время осмотреть как можно больше и пройти до восточной оконечности поселка. Все равно, завтра в ту сторону путь держать, насколько помнил от Степановки эпицентр находился к востоку, примерно в тридцати пяти километрах.

По дамбе перешел небольшую протоку, разделяющую поселок на две части. Уже хотел зайти во дворик одного из небольших срубов, но тут его внимание привлек дом в конце улицы. Добротное отдельно стоящее здание, сложенное из толстых бревен за высоким дощатым забором, практически в самом конце поселка, ну или в его начале, смотря с какой стороны смотреть, но в общем — удобное место для ночевки. Но сейчас, не это привлекло его внимание. Над крышей этого сруба, как бы клубилась тьма, которую Димка видел не прямым взглядом, а периферическим зрением. А еще над этим домом, черные птицы кружили постоянную карусель, напоминающую черный смерч.

Некоторые окна были наглухо закрыты ставнями, а некоторые, забиты досками, но не плотно, а так, что оставались щели в человеческую ладонь. Сразу возникла мысль, что кто-то использовал данный дом для ночлега, как место стоянки, уже когда Степановка полностью опустела. И скорее всего, совсем недавно, так как спилы на досках и шляпки гвоздей, которыми они были прибиты, не потемнели вовсе.

«Не здесь ли, останавливалась группа Красюка?» -возник у него закономерный вопрос.