Радиус 227

— Как зачем? Страна, должна знать и помнить своих героев! Космонавтов все помнят, а мы тут тоже в неизвестной и враждебной среде территорию и животных изучаем. Да и родители будут знать, что сыновья погибли свой долг исполняя, а не просто в зоне затемнения сгинули. Согласен, звучит немного цинично, но пусть так чем просто забыть о них через пару лет.

Он помолчал, а потом в сердцах хлопнул ладонью по столу.

— Что, я могу сделать? Руководство постоянно требует результаты, а где я им результаты возьму, снова людей на риск посылать? Не могу, я так! И в то же время, наших руководителей понять можно, мы ни числа пришлых не знаем, даже приблизительного! Ни карты, их поселений у нас нет. Для нас, две трети радиуса — темное пятно, терра инкогнита. -он немного успокоился, сняв очки помассировал виски и вздохнул тяжело, — Извините меня, Дмитрий, нервы. Кто всегда виноват, если ЧП произошло и люди погибли? Правильно — руководитель! -ткнул он себя пальцем в грудь, — Вы не беспокойтесь, теперь далеко группа заходить не будет. Прибудете на заимку, от нее в сторону Францево, километров на десять — двенадцать отойдете и обратно. Лучше выходы сделаем более частыми, но не далеко совсем и на день, не более. Не хочу больше людьми рисковать, если нужны им результаты, то пусть Смирнов это со своими пограничниками решает. Мы не воины и не диверсанты, чтобы в тыл противника идти.

— Ну это же совсем не серьезно, десять километров от заимки и обратно, там думаю все уже исхожено.

— А что, делать прикажешь? Я людей на верную смерть больше не пошлю, пусть хоть кто гарантии дает, не знаю кому верить.

— А кто, вам давал гарантии? -ухватился за ниточку Дмитрий, — Зачем-то же, вы людей к эпицентру посылали, или к кому-то?

— Так, Дмитрий, тебе не кажется что ты слишком много вопросов задаешь?

— Кажется, Арсений Петрович, но я ведь помочь хочу. Может моя голова не такая умная, но все же две головы лучше чем одна?

— Ты намекаешь, что я не справляюсь? -как-то обиженно спросил Константинов.

— Да что, вы! Уж, кто-кто, а вы точно на своем месте! Я сам для себя уяснить хочу и разобраться, разложить все в голове. То вы меня в замы пророчите, а то даже информацией поделиться не хотите.

— Не передергивай, Дмитрий! -погрозил ему Константинов пальцем, — Хорошо, я тебе расскажу. Все равно, шила в мешке не утаишь, тем более Роман Владиславович свою точку зрения в отчете отразит и сам руководству СОРАН отправит.

— Вас будет, во всем обвинять?

— Да я и так виноват! Чего теперь отпираться, ну снимут меня, куда дальше нашего радиуса сошлют? Если из института выгонят, то пойду в администрацию города работать. Хоть кем. Смирнов возьмет по старой памяти. Плевать мне на свою должность, просто Ишкаев не ученый вовсе, скорее он до зама-администратора из завхоза вырос. Я себя, за людей виню. За то виню, что своему другу доверился. Понимаешь?

— Пока не совсем, -помотал головой Димка, а потом вспомнил про старого друга и заместителя Константинова, — Вы про своего бывшего зама говорите?

— Да, Дмитрий, про него. Он, месяц назад, письмо мне прислал, передал через рыбаков кетов. -директор снова помолчал покосился на коньяк и плеснул себе полрюмки, а Димке налил полную, пояснив, — Давление одолеет с утра, если больше трех рюмок себе позволю, да и сердечко последнее время пошаливает… Так, о чем я, про зама? Олег Сергеевич, человек которому я верил… раньше верил, а теперь не знаю, что и думать. Первое письмо он прислал мне давно, там рассказывал про обычаи, про поселения пришлых, про средневековый их жизненный уклад. Потом, еще пару раз, через оказию письмами обменивались. Для нас, его письма были очень ценны, понимаешь? Мы, за все эти четыре с половиной года столько информации о этих людях не собрали, сколько он мне в нескольких письмах нового открыл.

— Значит, это его письмо повлияло на маршрут группы? Они, выходит, к нему шли?

— Не совсем к нему, Олег Сергеевич, еще когда ушел к эпицентру, а потом севернее от него, получил травму и теперь без палочки не передвигается. Практически инвалид, он сам очень переживал по этому поводу, каково это ученому-поисковику, что всегда в поле работал, инвалидом стать? Но он не оставил научную работу, собирал сведения, систематизировал, даже краткий словарь языка Вардов составил.

— Вардов?

— К нам, можно сказать, провалилось небольшая часть Варделиона, так их страна называется. По оценкам Логунова, время в том мире, из которого появились эти люди примерно пятый — седьмой век нашей эры. Люди похожи на нас, ну то есть европеоиды, а уклад жизни и строй примерно соответствует ранне-европейскому средневековью. Вот в принципе и все, что нам известно. Да и то, повторюсь, известно из писем моего друга.

— Он хотел встретиться? Хотя, вы же говорите. Что он почти не ходит, значит группа шла к нему?