Радио Хоспис

«Что за напасть, эй? Кто-то еще не понял, что настоящую музыку невозможно заглушить цензурой? Какой-то жалкий неудачник придумал подавитель сигнала, что ж, этого следовало ожидать. Так вот что я вам скажу, уважаемые радиослушатели. С этого дня рэйдио «Хоспис» на военном положении. Последнее нормальное радио летящей ко всем чертям цивилизации объявляет войну той жалкой пародии на демократию, которую вам тут пытаются всучить. И в честь этого великого события мы взорвем эфир старенькой вещичкой Мерв Гриффин «House of Horrors». И даю вам слово, уважаемые, у бравых глушителей еще будет повод для негодования на вашего покорного слугу, диджея Халли. Услышимся…»

Салон «студа» промерз, и Стас решил не снимать только что полученное в гардеробе пальто. Он с трудом и не с первой попытки захлопнул дверь, завел мотор и поправил направляющие воздуходувов так, чтобы горячий воздух шел на стекла. Подумал о том, что стоит, наверное, показать дверь ребятам из автопарка Управления или отогнать «Студебеккер» в мастерскую к Шраму. В принципе Стас и сам разобрался бы, но возиться на холоде не хотелось. Он мог теперь позволить себе такую мелочь. Вместе со значком пришла и ощутимая прибавка к зарплате.

По крыше машины кто-то постучал, потом открылась пассажирская дверь, и в салон заглянула розовая от мороза физиономия Скальпеля.

– Шеф, свободен?

– В парк, – хмуро пробормотал Стас, копируя арабский акцент.

Скальпель усмехнулся и залез на пассажирское сиденье. Стас протянул ему пачку.

– Растешь, гардемарин. Верблюдом дымишь.

– Можно подумать, ты на самокрутки перешел.

– Нет. – Скальпель затянулся и откинулся в кресле. – Но мне и не положено. У меня спецпаек. Сам понимаешь, мы, слуги народа, должны быть заведомо лучше обеспечены, чем сам народ. Такова историческая доктрина, иначе обессмыслился бы сам процесс политической карьеры и персональной конкуренции вообще. Или ты до сих пор наивно считаешь, что дело в благе людском?

– Слушай, не забивай мне мозг, ладно? Шраму свои прогоны диктуй. – Стас с улыбкой толкнул Скальпеля в плечо. – Ты и карьеризм несопоставимы, как…

– Как водка и шампанское.

– Точно.

– Тем не менее от спецпайка я не отказываюсь. Я ж не дурак. И, кстати, в курсе, что русские пьют водку с шампанским. Тебе, по логике, тоже полагается.

– Да ну? – Стас удивленно посмотрел на друга.

– На полном серьезе. Называют это коктейлем «Северное сияние».

Стаса передернуло.

– Мерзость… Ты в «Долину» сегодня заскочишь?

– А как же! Традицией сильны. Да и настроение поднять надо. Что-то мне сегодня не по себе. – Скальпель неопределенно покачал головой, но Стас понял, о чем речь.

– Ты об этом придурке из ополченцев?

– Ну и о нем тоже. Слишком как-то много черно-белого вокруг стало, не находишь?

– Есть немного. Но с другой стороны, пока, кроме пользы, от этого ничего нет. На улицах порядка прибавилось, с этим не поспоришь. А остальное, все эти речи о воинах Бога… Мало ли кто пургу с трибун гонит, не он первый, не он последний. Да и не тянет этот на локомотив. Невзрачный какой-то, маленький.

– Не скажи, вспомни, как ему аплодировали. – Скальпель опять покачал головой, и снова его лицо приобрело то странное, слишком нехарактерное для него серьезное выражение. – В тихом омуте всегда какая-нибудь зараза сидит. Поверь мне, дружище. Я, конечно, не особенно в высшие круги вхож, но кое-что чувствую. И вот что я тебе скажу. Таких вот невзрачных там, – Скальпель ткнул пальцем в обитый дерматином потолок, – как-то до хрена в последнее время появилось… И эти невзрачные не снизу прут, их назначают из Первого Периметра.

– Даже так… И зачем?

– Вот и я думаю – зачем? – Скальпель привычно усмехнулся. – Ладно, старина, мне валить надо. У меня сегодня демонстрационная операция. Ращу молодое поколение Скальпелей. Пока не поздно… Вечером в «Долине» обкашляем все это.

– Договорились…

* * *

Стас дал двигателю прогреться и аккуратно вырулил со стоянки. Он еще не успел приобрести новинку сезона, специальную резину для колес, рассчитанную на зиму. Говорят, это новое слово в автомобилестроении с тех пор, как уменьшили протектор. И Стас, в общем, доверял этим разговорам. Он еще помнил старые колеса, рассчитанные на любые дороги, когда пятно контакта с асфальтом не имело значения. Тогда все колеса делались с хорошим протектором, способным ехать по любой трассе и в любое время года. Единственным, но огромным минусом таких протекторов была значительная потеря скорости. Позже пришли широкие и плоские колеса, рассчитанные на асфальт. По камням и песку они хреново ездили, зато по асфальту шпарили только в путь. А вот недавно придумали зимний вариант, и Стас все собирался потратиться и поставить чудо-резину, но дел в последние пару месяцев было невпроворот, так что только и успевал добраться до дома и завалиться спать.