Ради любви и чести (ЛП)

спокойный тон. – Тогда вы отвечаете моим самым высоким требованиям. Я

думаю – мы будем красивой парой.

Он пошевелился, и его лицо окаменело от боли, когда он поднялся.

– Ложитесь обратно, – мягко попросила я. – Думаю, что смогу

вытащить нас на берег без вашей помощи.

Он покачал головой и вместо этого опустился передо мной на колени:

– Я хочу сделать это официально, – мягко сказал он, и его глаза

растопили меня.

Несмотря на то, что из раны на плече сочилась кровь, он потянулся к

моей руке. И когда начал теребить кончики пальцев моей перчатки, я

внезапно поняла его намерение. Я попыталась отдернуть руку, но он держал

ее с такой твердостью для человека в его ослабленном состоянии, которая

удивила меня. С нарочитой медлительностью он скатал перчатку с моей

руки. При первом же взгляде на пятно винного цвета я отвернулась, слишком

смущенная, чтобы смотреть ему в лицо, слишком боясь снова увидеть

отвращение в его глазах. От мягкого прикосновения его губ к пятну, я ахнула

и повернулась к нему. Он смотрел на мое пятно почти с благоговением.

Скатывая перчатку, Беннет продолжал следить за ней губами, оставляя

теплый след по всей длине пятна. Я не осознавала, что задержала дыхание, пока перчатка, наконец, не упала в кровавую воду, заполнившую дно лодки.

Поцелуи закончились внизу края пятна прямо над моим безымянным

пальцем. Его последний поцелуй длился дольше всего, глаза светились

обещанием и любовью.

– Я люблю каждую частичку вас, – прошептал он, не выпуская меня из

крепких объятий глазами. – Для меня было бы величайшим благословением

и честью жениться на вас и провести с вами всю оставшуюся жизнь.

Он целовал мою кожу и не испытывал отвращения. И даже наоборот.

Ему нравилось целовать мою руку гораздо больше, чем можно было ожидать.

Страсть во взгляде говорила мне, что период ухаживания будет очень

коротким.

– Вы выйдете за меня замуж, Сабина?

– Да, – выдохнула я со счастьем, которого никогда раньше не знала. –

Да. Да. И да еще раз.

Глава 23

– Значит так, – сказала я бабушке, сжимая ее руку у широких дверей

часовни. – Отныне ты не будешь командовать мной, теперь, когда я нашла

человека, согласившегося делать эту работу за тебя.

– Как будто кто-то может командовать тобой, – криво усмехнулась она, теребя свое элегантное бриллиантовое ожерелье.

– И ты не будешь больше делать что-то за моей спиной, – сказала я, искоса взглянув на милую женщину, которой была всем обязана. Если бы не

ее коварство, я бы никогда не встретила Беннета.

Бабушка смотрела прямо перед собой на резные двери:

– Что за глупости ты говоришь? Я бы никогда не стала что-то скрывать

от тебя.

– Значит, это не ты послала вниз слугу, чтобы запереть меня с

Беннетом вместе в ту ночь в кладовке?

Она фыркнула в ответ. Я улыбнулась:

– И я не сомневаюсь, что все это время ты только притворялась

больной для того, чтобы мы остались.

– Это совершенно нелепо.

– Я полагаю, ты также будешь отрицать, что одевала меня в новые

платья и украшала в свои лучшие украшения, чтобы я привлекла внимание

Беннета?

Взмахнув рукой, бабушка жестом приказала стражникам открыть

двери. Ее губы, дрогнув в улыбке, сжались в форме сморщенного яблока.

Двери открылись, и перед нами предстала часовня, полная прихожан. Я

наклонилась к ней и поцеловала ее в щеку:

– Ты же знаешь, что я люблю тебя, несмотря на все твои безумства.

– Конечно, знаю. Потому-то и я терплю все твои глупости.

Я поглубже засунула руку ей под локоть, и мы шагнули в дверной

проем. Горничная позади расправила шлейф моего платья в виде зубчатого

веера. Оно было сшито из тончайшего кремового шелка, расшитого мелким

жемчугом, и стоило бабушке целое состояние. Но она настояла. Длинная

вуаль также была отделана мелким жемчугом.

– А теперь, дитя мое, – прошептала бабушка, глядя в длинный проход

между рядами собравшихся, – я даю тебе жизнь, для которой ты была

рождена.

Я проследила за ее взглядом к алтарю, к высокой, величественной

фигуре мужчины, которого я любила. Он держался с благородной осанкой, слегка вздернув подбородок и расправив широкие плечи. Богатая сапфирово-голубая мантия повторяла цвет его глаз, которые завораживали и

обволакивали одновременно. Даже если бы мне не хотелось идти к алтарю, я

была бы не в силах сопротивляться. Он был красивым мужчиной, и я в

очередной раз удивилась, как и много раз после того, как он сделал мне

предложение, тому, что он хочет жениться на мне.

За две недели, прошедшие после того, как я чуть не утонула, он провел

большую часть времени в своей комнате, оправляясь от ран, которые

открылись от всей этой отчаянной гонки, чтобы освободить меня от капитана

Фокса. Он снова потерял много крови, и какое-то время врач не был уверен, сможет ли он полностью восстановить плечо. Я проводила все свое время в