Ради денег на всё пойду

Михаил тоже долго не спал. Не потому, что выполнял мамино поручение — вспомнить детали операции с облигациями внутреннего валютного займа. Его взволновал допрос следователя по делу с облигациями. Он об этом не сказал матери, так как не хотел её ещё сильнее беспокоить. Она и без того тревожится, по его мнению, напрасно. Тем не менее некоторая озабоченность у Михаила возникла. Видимо, Дмитрий Иванович серьёзно взялся за возвращение денег и ценных бумаг в бюджет института. Зашевелился следственный отдел полиции. При Петре Ильиче никто и говорить о потерянных деньгах не думал. Однако следователь ничего, что могло бы его насторожить, не сказал. Это маме всё кажется серьёзным.

Успокоившись, Михаил уснул здоровым сном. Утром свежий, бодрый, полный сил и энергии он пошёл на работу в НИИ.

Глава 3

Не прошло и двух недель после разговора с матерью, Михаила арестовали. Материнское сердце не обманешь, оно заранее чувствует надвигающуюся на детей беду. Арестовали его сразу после обеда на выходе из кафе, предложили прокатиться в ОВД на несколько минут. Только вечером разрешили воспользоваться правом на один звонок родственникам. Позвонил отцу. Он всё-таки бывший работник полиции и больше разбирается в полицейских делах. Маме сможет сказать и сразу успокоить. Арест явно лишний. Он не чувствует за собой вины, и его должны освободить. Скрываться от следствия он не намерен.

— Папа, меня арестовали, — так, без вступлений, начал своё сообщение Миша. В его голосе чувствовались тревога, беспомощность и желание найти поддержку.

— С обвинительным заключением тебе дали ознакомиться? — Да, дали.

— В чём тебя обвиняют?

— Меня обвиняют в совершении мошенничества в группе лиц и в крупном размере.

— Ты мошенник?! Не поверю.

— Я тоже ничего понять не могу.

— Ну, какой ущерб и кому ты причинил?

— Мне вменяют в вину хищение четырёх миллионов сто двадцати трёх тысяч долларов США.

— Ну и где эта куча валюты находится?

— Папа, ты чего, издеваешься надо мной?! Никакой валюты я не похищал. Речь идёт об облигациях внутреннего валютного займа.

— Хорошо. Где находятся похищенные облигации?

— Папа, у меня кончается время на разговор. Привези мне что-нибудь поесть и туалетные принадлежности. Сейчас повезли в суд задержанных за массовые беспорядки. С ними разберутся и всех повезут в следственный изолятор.

— Ладно, привезу всё, что надо. Держись. Это необоснованное обвинение. Ты не мог такое совершить. Это я тебе говорю как бывший мент.

Никита Михайлович Сухин собрал передачу из продуктов, что нашлись в доме. В ванной комнате завернул в свежее полотенце туалетные принадлежности. Всё сложил в пластиковый пакет и на своей «мазде» приехал в городское ОВД. Поздоровался с оперативным дежурным по отделу:

— Здорово, Егорыч! Ты ещё на пенсию не ушёл?

— Привет, Михалыч. Так нам продлили молодость. Работаю. Чего это пенсионеры-ветераны пожаловали? — с грустью в голосе сказал бывший коллега.

— Слушай, Михаил Сухин у тебя в КПЗ ещё сидит?

— О, так это твой орёл?! Я думал, однофамилец.

— Мой. Я ему передачу притащил.

— Так их уже увезли в СИЗО.

— Быстро сработали. Кто у него следователем?

— Да наш новенький. Ибрагимом зовём.

— Почему Ибрагимом?

— Он чем-то похож на одного артиста из кинофильма. Тоже здоровый, усатый, спортивный парень.

— Он здесь?

— Нет. Вот перед твоим приходом ушёл. В прокуратуру на своей машине дела повёз. Как вы не столкнулись с ним?

— Что за мужик?

— Ну как тебе сказать. Сразу не поймёшь. Вроде бы так общительный. Всем предлагает побороться. В спортзал приглашает. Дела быстро расследует. Его даже начальник хвалил.

— Быстро — это нехорошо. Так как его зовут?

— Квацебая Эдуард.

— С Кавказа, что ли?

— Ну да. Ты вот что. Завтра поутру поезжай в СИЗО. Там тебя ещё знают. Проси свиданку. Не откажут. Узнаешь у сына, кто у него были адвокат и прокурор. Хотя прокурором была Вер-ка Крынкина, в настоящее время Козлодоева. Ты её помнишь. Она к нам любила приходить, содержание задержанных в КПЗ всё проверяла. Растолстела. А то была такая стрекоза, так и летала по отделу. Всё мужиков искала, пока замуж не вышла.

— Ну, прощевай. Поеду в СИЗО, пока рабочий день не закончился. Может, там что-нибудь толковое узнаю.

— Съезди. Только лучше завтра туда наведаться. Сейчас они будут новеньких принимать, им не до тебя. Сам знаешь.