Ради денег на всё пойду

Открылась дверь какого-то кабинета, и вышел мужчина выше среднего роста, широкоплечий, с гладко причёсанными неестественно чёрными волосами на крупной голове, одетый в тёмно-синий дорогой импортный костюм.

— Здравствуйте, Николай Павлович, — поздоровался Михаил.

Когда мужчина отошёл за угол и стал подниматься по лестнице на третий этаж, Владислав спросил:

— Миша, это кто такой?

— Это наш новый генеральный директор НИИ.

— Учёный?

— Нет. По-моему, бывший военный. Он ещё не представлялся коллективу института.

— У вас просторное здание. Оно старинное?

— Да. Наш дворец, так мы его называем, построен в середине девятнадцатого века по решению дворянского собрания. Вы заметили, что у нас красивая парадная лестница. Мы по ней сейчас идём. Слева будет колонный зал. Раньше в нём проводили балы, в том числе маскарады. Играл полковой оркестр. Были концерты приезжих артистов. Свои любители тоже выступали, даже театральные спектакли ставили. Знаю, что в этом любительском дореволюционном театре играл ведущие роли городской судья. У нас крепкие театральные традиции. Наш театр построен по проекту земляка, народного художника, большого любителя театрального искусства.

— На стенах, я вижу, висят картины. Это копии?

— Нет, оригиналы. Сохранились. Видите, посвящены в основном библейским мифам. К сожалению, имена художников неизвестны.

— Ну, не только на библейские темы. Вот мощная картина. Охота на медведя. Рычащего во всю пасть матёрого зверя мускулистые мужики придавили рогатинами. Один при этом замахнулся топором. Силу мужицкую художник показал здорово…

— Да, Владислав Сергеевич, несмотря на периодический голод, среди мужиков были богатыри. Тогда в нашем городе развивалось мясное скотоводство. Таких людей называли прасолами — это есть скупщики, или, точнее сказать, перекупщики скота. Прасолы после откорма забивали приобретённый скот и продавали мясо или отгоняли на ярмарки и продавали там живым весом. Чаще занимались и тем, и другим. У нас есть музей народного художника, находящийся в доме, в котором он жил с детства. Его отец был человек большой физической силы, имел скотобойню (она сохранилась), так вот, он руками, схватив быка за рога, мог повалить и удерживать. Вес откормленных быков достигал нескольких центнеров. На эту тему сын написал картину. Она в музее есть. Художник не стал торговцем мяса. Художественный талант у него проявился ещё в детстве.

— Диванчики вдоль стен тоже девятнадцатого века?

— Нет. Это подделка. Мебель старинную давно растащили, а может быть, сожгли, когда с дровами было туго, в период Гражданской войны. Дворянская общественность была достаточно либеральная. Я помню из уроков истории, что дворяне и купцы в период голодных годов в конце девятнадцатого века организовывали бесплатные столовые для голодающих крестьян.

— Сейчас в Москве тоже есть бесплатные обеды для нищих пенсионеров.

— Значит, возвращаются старые традиции помощи голодающим?

— Нет. Это же за счёт государства, то есть из наших налогов, а не из денег тех, кто наворовал миллионы и миллиарды или получил по наследству. Миллиардеры, владельцы электростанций, заводов, рудников, живут за границей, а через своих управляющих выжимают всё что можно, так как в настоящее время главное — это личный доход. По телевидению каждый день дают объявления о помощи тем или иным тяжелобольным. Есть организации, которые обращаются за такой же помощью для своих больных сотрудников. У них почему-то для этих целей нет фондов, или им нужны только здоровые работники, которые не болеют. Тогда им нужны роботы, которые не ломаются…

Они долго ходили по дворцу бывшего дворянского собрания. Поблагодарив Михаила за интересную экскурсию, Владислав поспешил в свою квартиру, чтобы поужинать и немного отдохнуть перед дорогой домой в Москву.

По приезде в Москву через неделю Владислав получил небольшую бандерольку, в которой были фотографии с банкета в ресторане и местная газета с репортажем «Из зала суда», подписанная В. Донской. Он приглашал журналистку Викторию Николаевну Костромину, а тут — Донская. Позвонил Михаилу и узнал: у Виктории Костроминой есть псевдоним Донская, но все в городе знают, что так подписывает свои материалы жена судьи Александра Фёдоровича Костромина.

Репортаж Владиславу понравился. Предлагаем коротенькое произведение вашему вниманию. В малотиражке крупные вещи стараются не печатать.

«Вчера был оправдан наш земляк Михаил Сухин, обвиняемый в хищении более четырёх миллионов долларов США. Судья огласил приговор, который вызвал восторг в зале. Мы уже не помним, когда в нашем городе были оправдательные приговоры. Кстати, по всей России оправдательных приговоров выносится менее одного процента от всех рассматриваемых в судах уголовных дел.

На вопрос к Мише Сухину: «Что собираешься делать дальше?», он ответил:

— Прежде всего пойду домой и приведу себя в порядок. А в понедельник пойду, как обычно, на работу.

— Уезжать из города не намерен?

— Нет, конечно, у меня здесь родители, сестра, племянник и невеста. Она меня ждала.

Он поцеловал симпатичную девушку, стоящую рядом с ним.