Рабы времени

Чарли тут же принялся за работу и, зная теперь, что реальность позициональна, закончил все за два часа. Сначала ничего не произошло, как не происходит ничего, когда вы пытаетесь изобрести что-нибудь новое. Конечно, если сначала ничего не происходит, встает вопрос, а произойдет ли что-нибудь вообще. Но это чисто семантическая трудность. В вечной повторяемости субатомных конфигураций, подобием которой и является наш мир, нет ни начала ни конца. Есть только середины, повторения и продолжения.

Таким образом, у Чарли была работающая машина времени, размещенная в коробке из белого пластика, и он собирался отправиться в будущее. Но как? Будем считать, что время и пространство суть потенциально равнозначные величины. Они могут трансформироваться друг в друга при помощи машины времени. Возьмем простую аналогию. У вас пять апельсинов и три яблока. Вы хотите сложить их вместе. Чтобы это сделать, вам надо сначала превратить апельсины в яблоки, или яблоки в апельсины, или то и другое превратить во что-нибудь еще. Формулой превращения яблок в апельсины является: Вкус разделить на Запах плюс корень квадратный из Цвета умножить на Семена во второй степени. Точно так же вы управляете пространством-временем, используя соответствующую формулу. Разумеется, практическое решение намного сложнее, и только Чарли Глейстер мог заставить машину работать.

Глейстер установил на пульте машины границу продвижения в будущее. Затем он нажал на кнопку. На какое-то мгновение у него закружилась голова (эффект квазитуры), и он, первый в мире путешественник во времени, оказался в невообразимо далеком будущем.

Первое, что он увидел, был полицейский.

Главная цепь последовательности Глейстера, временной ряд номер один, вариант А.

…решил держать глаза и уши открытыми, а рот на замке. Первое, на что я обратил внимание, был эффект приспосабливаемости, регулировавший мое восприятие и опыт. Все вокруг было таким знакомым! Ландшафт в любой части вселенной примерно один и тот же, потому что сразу чувствуешь себя местным жителем.

Лингвистических трудностей никаких. То ли они говорят на моем языке, то ли я на их. Я нахожусь в городе Мингусвилль 32 S. На улицах встречаются, по крайней мере, четыре типа полицейских — муниципальная полиция, политическая, секретная и специальная. Сам я — непальский студент, работающий над дипломной работой «Экстаз конформизма». Я учусь на факультете социологии.

Мингусвилль 32 S — это унылый городок, где можно наблюдать некоторые технологические атавизмы: автомобили с паровым двигателем, работающем на кизяке, множество повозок, приводимых в движение животными — ослами, быками и даже верблюдами.

Система коммуникаций в Мингусвилле находится в зачаточном состоянии, и только у высших чиновников есть телефоны. Электричество дорогое, его явно не хватает. Оборудование станций дышит на ладан. По моим подсчетам, две трети семей пользуются керосиновыми лампами. Здесь нет строений выше трех этажей. Кое-где деревянные постройки обложены кирпичом и покрыты черепицей. В центре города располагается рынок под открытым небом, а рядом — полицейские казармы. Мне кажется, что жизнь здесь скучна и однообразна.

Единственное, что заслуживает интереса, это правительство. Миром правит один человек — император Мингус, создавший настоящее полицейское государство, где все следят друг за другом. Повсюду расставлены камеры и записывающие устройства, армия работников просматривает мили пленки, другие контролируют тех, кто просматривает, и так далее. И всех контролирует Император Мингус. Я бы в жизни не поверил, что такая общественная система возможна, но у Мингуса это здорово получается.

Говорят, он владеет секретным оружием. Похоже, что это машина времени. Если что-нибудь происходит вразрез с его желанием, он может (в рамках естественных ограничений) отправиться в прошлое и внести изменения. Особенно ловко он расправляется с лидерами подпольной оппозиции. Для этого ему совершенно не обязательно прочесывать город или страну. Он всегда может вернуться в тот момент, когда они еще не ушли в подполье, и ликвидировать вожаков.

Мне говорили, что машина похожа на обувную коробку из белого пластика. По ночам люди проклинают Глейстера, того самого, что изобрел эту машину. Слово «глейстер» вошло во все языки. «Я тебя заглейстерю» стало самым грубым ругательством, а «проклятый глейстер» — самым страшным оскорблением.

Много любопытного можно узнать об этом месте, но нет времени. Я только что узнал, что я — Абсолютный Глейстер и заглейстерил весь человеческий род. Я должен что-то предпринять.