Рабы Парижа

— И две трети ты предлагаешь нам? Благородно! Поистине мы были бы неблагодарными скотами, если бы нас это не тронуло… Только мне кажется…

Он поправил очки.

— Мне кажется, что если ты дашь нам по пятьдесят тысяч, то у тебя останется ровно миллион сто тысяч!

Катен залился смехом.

— Ведь что только не придумает человек, — проговорил он, продолжая смеяться.

— А если я это смогу доказать? — спросил Маскаро.

— Любопытно было бы послушать, как ты станешь доказывать?

Достойный Маскаро порылся в столе, достал лист бумаги с какими-то расчетами и подал товарищу:

— Проверь, тут подробная запись всего, что у тебя есть.

Катен заглянул в бумагу, и глаза его загорелись злостью.

— Ну, что же, даже если это и так! Тем более глупо было бы с моей стороны идти на риск. Вам завидно? Я же не виноват, что родился не таким, как вы. Мы начинали вместе с мелочей. Но я всю жизнь собирал, а вы транжирили. Теперь, когда у меня есть состояние, а вы по-прежнему нищие, я должен плясать под вашу дудку? Да вы сошли с ума! Если вам так хочется, продолжайте идти своей дорогой и не мешайте мне идти своей. Между нами все кончено!

Катен потянулся к своей шляпе… но взгляд Маскаро остановил его.

— Послушай, если я говорю, что ты нам нужен, значит, это действительно так.

— Очень жаль…

— А если я, действительно, очень захочу этого?

— Кажется, ты мне угрожаешь? Ты не забыл, что мы одинаково в руках друг друга?

— Ты уверен в этом?

— Настолько, что еще раз могу повторить: «Между нами все кончено».

— Да, ну! Сдается мне, что ты все-таки несколько ошибаешься. Ну, например, что можешь сказать по поводу того, что я уже больше года содержу некую девицу, которую зовут Клариссой?

Катен вздрогнул. И перешел на шепот:

— Кларисса! Как ты догадался, как?!

Маскаро улыбался.

— Боже, какой я дурак, будто я не знаю ваших способов!

— Да, пожалуй, ты прав, — заметил Маскаро, — но согласись, что я хорошо рассчитал, понимая, что рано или поздно ты захочешь порвать с нами. Я вынужден был принять меры предосторожности.

Доктор от удовольствия потирал руки.

— Да, именно это и доказывает, что судьбу предугадать невозможно, — заметил он весело.

— Нечего греха таить, ты слишком успокоился, Катен. Не думал я, что так легко поймаю тебя. Целый год воротишь от нас нос и вдруг так легко попадаешься. Прямо невероятно!

Невероятно, — как эхо повторил доктор.

— Впрочем, все это вполне естественно… Ты давно перестал читать «Судебный вестник»? Вчера я прочел в нем интересную историю, очень смахивает на твою. Буржуа, сластолюбивый и сытый, известный своей неподкупностью — выписал себе из деревни молоденькую, красивую служанку. Девушка была здоровья отменного. И вот через несколько месяцев к ужасу этого порядочного человека она оказалась беременна. Что делать? Представляешь? Ведь его честное имя будет трепаться соседями, дворником, кухаркой… Подумали и решили — ребенка умертвить, а мать выгнать.

— Батистен! Хватит!

— И ведь какая неосторожность! Ведь еще не было случая, чтобы такие вещи не открылись! Представь себе: твоему садовнику в Шампиньи пришла в голову фантазия окопать землю как раз возле того куста, под которым…

— Довольно, — произнес Катен, — я сдаюсь.

Маскаро, поправив очки, задумчиво произнес:

— Ты сдаешься? Еще не совсем… Ты просто пока хочешь отвести руку, которая может нанести тебе удар.

— Уверяю тебя…

— Избавь себя от этого труда. Впрочем, твой собственный садовник в настоящую минуту не найдет там уже ничего.

Адвокат стал бледен, как мел. Только теперь он понял, в какую жуткую западню он попал.

— Не найдет ничего, — приятель продолжал говорить, — а между тем не подлежит никакому сомнению, что в январе прошлого года одной темной ночью ты сам выкопал под этим кустом небольшую яму и опустил в нее труп младенца, завернутый в шаль. Да-да, в ту самую шаль, которой и соблазнил его бедную мать. Куплена эта шаль в магазине у Пигмаленка, что могут засвидетельствовать служащие этого магазина. Но и ее там уже нет…

— Значит, ты ее вынул? Она у тебя?

— Нет, не я, — спокойно отвечал приятель, — Тантен. За кого ты меня принимаешь? Я осторожен. Но где скрыт труп, я знаю. И будь спокоен, он цел и схоронен в надежном месте. Малейшая твоя попытка изменить вызовет появление в газетах статьи следующего содержания: «Вчера землекопы, работающие там-то, нашли в земле труп новорожденного младенца. Комиссар полиции, прибывший к месту происшествия, принял все меры к розыску виновных».

Злость сменилась унынием. Катен, который все и всегда в своей жизни взвешивал и, казалось, никогда не мог позволить застать себя врасплох, потерял голову и не мог найти ни одного выхода. Отчаяние его было безгранично.

— Вы меня режете, — бормотал он, — убиваете в ту самую минуту, когда я, наконец, хотел воспользоваться плодами своего труда, ведь двадцать лет лишений и труда…

— Хороши труды, слышите, Ортебиз! — издевательски заметил Маскаро.

Но время шло. Издеваться над разбитым наголову врагом было уже некогда. С минуты на минуту могли прийти Поль и маркиз Круазеноа.