Рабы «Microsoft»

Я позвонил маме с гостиничного телефона. Даже выключил свет и задернул шторы, чтобы добиться сенсорной депривации. Все получилось черное, без всяких ощущений. В номере был только мой голос и голос мамы, журчащий в трубке. Какое счастье, что люди могут беседовать друг с другом! Разговоры ни о чем, знакомый голос из телефона в гостинице Лас-Вегаса… Странно осознавать, что в каком-то смысле мы — это всего лишь голос.

СУББОТА

Билл тоже был в Лас-Вегасе, запускал на рынок новый продукт. Так дико было слышать его голос и видеть лицо на экранах! Как будто меня телепортировали на урок по химии в одиннадцатом классе. Как старый сон. Сон о сне. Люди пожирали его глазами. Именно что пожирали: жадно смотрели на его изображение, пытаясь понять, в чем его харизма. Ну надо же! Вместо того, чтобы слушать, о чем он говорит, они думают о том, в чем его… секрет.

А секрет, как мне кажется, в том, что Билл все держит в себе. Лицо игрока в покер не означает крутизны Джеймса Бонда. Оно просто ничего не выдает. Наверное, Билл — квинтэссенция нердовской мечты: власть и деньги в самом сердце технологического урагана. Ему не нужно выражать эмоции, не нужна харизма. Эмоции не переводятся в строчки кода.

И все-таки…

Через какое-то время я отвлекся и взял в руки номер New York Times, лежащий рядом с автоматом SGI, где на полную громкость гудел какой-то авиасимулятор. На третьей (даже не на первой) странице бизнес-раздела была статья о том, что акции Apple растут из-за слухов, что корпорацию выкупают одновременно Panasonic (Голландия), Oracle (США) и Matsushita (Япония). Боже, как все меняется! Корпорация Apple была Королем Долины, а теперь пошла с молотка, как стартап. В компьютерной отрасли временные рамки совершенно экстремальные. Жизнь идет в пятьдесят раз быстрее нормы. Если в Пало-Альто говорят: «Они так никогда и не перезвонили», на самом деле это значит: «Они не перезвонили в течение недели». В Кремниевой долине неделя означает вечность.

Тодда весь день не было — воевал с родителями. Баг, Сиг, Эммет и Сьюзен ходили кругами и надеялись, что «случайно» наткнутся на Тодда и что-нибудь подслушают, но безуспешно.

Аэропорт Маккарана находится почти в центре Лас-Вегаса, и каждые одиннадцать секунд над городом пролетает самолет. Мы с Карлой ходили между павильонами и увидели Барри Диллера в сером шерстяном костюме без бэджа. Потом мы присели на лестницу возле кучи картонных коробок, чтобы дать ногам отдохнуть, и стали считать самолеты. Информационный перегруз!

Карла подергала самсунговский шнурок, на котором висел ее бэдж, посмотрела на очередной самолет и спросила:

— Дэн, что это все говорит о нас как о людях? Чего мы добились, экстернализировав жизнь через электронные единицы роскоши, комфорта и свободы?

Хороший вопрос, подумал я. А потом заметил, что все спрашивают: «Видел что-то новое? Видел что-то новое?» Как мантра выставки.

Карла сказала, что человек не может затащить себе в дом все.

— Можно купить стереосистему, микроволновку, радиотелефон… И так далее. Но в какой-то момент список необходимого заканчивается. Да, можно покупать более мощную и дорогую технику, но не принципиально новую. Наверное, число типов вещей, которые мы создаем, определяет, на что мы способны как вид.

«Virtual Boy» Nintendo показался мне самой продвинутой штучкой на CES. SEGA получила награду «Самый шумный павильон», а это на CES много значит.

* * *

Баг, Сиг и Карла немного расстроились, каким «семейно ориентированным» стал Лас-Вегас. Мы очень хотели обнаружить хотя бы остатки славной истории грязи и морального разложения. Если в Лас-Вегасе нельзя утонуть в пучине разврата, зачем он тогда нужен?

Во время полуторачасовой паузы между собраниями мы решили съездить в отель-казино «Сахара» и посмотреть на порнокомпонент их шоу. Говорят, что это тщательно изолированная комната на втором этаже, под завязку забитая новейшей аппаратурой для… э-э… киберстимуляции.

Свободных такси не было, и нам пришлось сесть вместе с худшим трансвеститом на планете. Его звали Дарлина: огромные волосатые пальцы и щетина, как у Фреда Флинтстоуна. Дарлина без умолку рассказывал, как в прошлом году в особняке Хефнера из «Плейбоя» познакомился с Памелой Андерсон из «Спасателей Малибу». Еще полмили он обсуждал с Сигом, нашим врачом, операции по улучшению формы груди.

Для смеха я сказал Дарлине, что иногда Карла любит наряжаться мальчиком времен короля Эдварда, и он очень заинтересовался. Веселенькая получилась поездка…

Порнопавильон привел нас в ужас. Какая-то дикая порноэнергия, толпы женщин с грудями как баскетбольные мячи… Может, для фантазирующих холостяков это и классно, но, как только видишь это своими глазами, становится муторно. Порнография делает секс непривлекательным.

Через полчаса всем надоело и мы направились к двери. Вдруг толпа рванула в сторону: в отдельной палатке стоял Джон Уэйн Боббит,[155] одетый как майкрософтовец. А вокруг — жительницы планеты Соблазн-5, нашпигованные силиконом.

Баг вздохнул: