Рабство и данничество у восточных славян

⁹ Не случайно «в самой глубокой древности господствующим актом поведения по отношению к чуждым, к "ним"… было отселение подальше от них. Формирование этнической, языковой, культурной общности и резкой границы начиналось в той мере, в какой нельзя было просто уйти, отселиться. Археологам видно, что чем дальше в глубь прошлого, тем грандиознее масштабы расселений. Люди, гонимые чем-то, не только переходили громадные расстояния, они плыли на бревнах по течению великих рек, мало того, отдавались неведомым течениям в морях и океанах, где многие гибли, иных же прибивало к берегам. Да и сам факт распространения вида "человек разумный' (Homo sapiens) на всех четырех пригодных к жизни континентах, на архипелагах и изолированных островах в течение каких-нибудь 10–15 тысяч лет говорит не столько о плодовитости этого вида, сколько о действии какой-то внутренней пружины разбрасывающей людей по лицу планеты. Этой пружиной, несомненно, было взаимное отталкивание. Взаимное этническое и культурное притяжение и сплачивание было значительно более высокой ступенью противопоставления себя "им"» (Поршнев Б. Ф. Социальная психология и история. М., 1979. С. 96–97). Таким образом, взаимный страх людских коллективов друг перед другом был изначальным, составившим краеугольный камень социальной психологии древних обществ.

¹⁰ Лавров Л. И. Этнография Кавказа. С. 75. По наблюдениям Б. Н. Путилова, у папуасов Новой Гвинеи «военные столкновения между отдельными племенами или локальными группами ради грабежа, увода женщин, кровной мести т. д. составляли в прошлом органическую и заметную часть социальной жизни всего новогвинейского быта. Как и все другие виды социальной, хозяйственной, домашней деятельности папуасов, война— на всех ее этапах и со всеми сопутствующими ей обстоятельствами — регламентировалась выработанными и закрепленными традицией правилами, нормами, обычаями и несла на себе ярко выраженный ритуальный отпечаток. С моментами ритуализации мы встречаемся при подготовке и начале войны, выступлении в поход, победном возвращении или заключении мира, оплакивании погибших, но также и в обстановке непосредственных боевых столкновений, в самых напряженных ситуациях борьбы. Именно ритуальная сторона войны способствовала ее органическому включению в единый контекст социальной жизни, устанавливала ее связь с другими слагаемыми, придавала ей дополнительные значения» (Путилов Б. Н. Миф-обряд-песня Новой Гвинеи. М., 1980. С. 198). Религиозная обрядность сопровождала войны и индейцев Северной Америки (см.: Аверкиева Ю. П. Индейцы Северной Америки. От родового общества к классовому. М., 1974. С. 309). Можно с уверенностью утверждать, что все это было общим правилом для всех древних народов.

¹¹ Свод древнейших письменных известий о славянах. T. I. (I–VI вв.). М., 1994. С. 371.