Работы. Мемуар

И действительно, первые годы моей жизни в Москве я так и делал. Собственно, я и с первой женой познакомился по-настоящему, только привезя её на Волгу, а потом и со второй женой приезжал. Но когда у Ани начались летом сплошные экспедиции в Туву и Хакасию, это прекратилось. Знакомые, оставшиеся там, уже и приглашать почти перестали. А родственников и не осталось. Мама с братом тоже переехали, отец умер, мама уже здесь умерла. Никто из них меня не упрекал, что я уехал. Собственно, родители и сами, будучи москвичами, были, мягко говоря, не особо рады распределению в Саратов. Тем более у них все родственники остались в Москве. Но сами выбраться обратно не сумели. Только мама, уже на пенсии. Не так-то это просто. Как описал Войнович в «Москве 2042», имеются круги враждебности, и Москва находится в первом круге. Москвичей вне Москвы не любят. Я и сам это замечал, например, во время байдарочного похода в Московской же области. Чтобы избежать драки с местными, пришлось наврать, что мы из Болшева. И то нас презрительно обозвали «болшевиками» и дали понять, что это слишком близко к Москве, чтоб нас сочли за приличных людей. Словно для подтверждения описания Войновича, МКАД огородили здоровенной стенкой. На самом деле для звукоизоляции, но на вид похоже, как для обозначения кольца враждебности. Причём его первый огородили. Если не ошибаюсь, только потом, сильно не сразу, стали строить такие же стены вдоль больших шоссе, расходящихся из Москвы… Но, хотя москвичей не любят, многие стремятся переехать в Москву. Сами москвичи не любят всех остальных, в особенности тех, кто «понаехал», и такое впечатление, что, чем ближе по времени человек стал москвичом, тем больше он ругает тех, кто приехал позже. Я-то могу оправдываться тем, что не понаехал, а вернулся в место жительства родителей, да и не в Москве живу, а в Мытищах, да и нет у меня ненависти к «понаехавшим». По-моему, положение, когда приезду в Москву всячески препятствуют, ненормальное. А для СССР это была как раз норма. И нужна она была потому, что снабжение в Москве всегда было гораздо лучше63. Отсюда и все эти неприязненные отношения в обе стороны. А это тоже ненормально.

Публикации

Несмотря на отвращение больших начальников к научной работе подчинённых, непосредственное начальство ею вместе со мной занималось. В итоге за время работы на заводе ПУЛ у меня появилось 7 публикаций, от 1981 до 1986 года. В не особо престижных журналах, в университетских сборниках, в трудах конференций. Все на темы анализа различных образцов методом Оже-спектроскопии.

Всё-таки какое-то основание для дальнейшего – представиться кому-то не бывшим студентом, который после выпуска, возможно, вообще ничего не делал.

Институт проблем технологии микроэлектроники (1985-1995)

Оже-спектрометры в Москве и странные фантазии бюрократов