Работает магический контроль!

Девушка резко поднимает залитое слезами лицо. Мы так близко, что ощущаем дыхание друг друга. Амелия касается своими губами моих. Робко и не смело, но это срывает последние предохранители. Сгребаю её в объятья, прижимая сильнее. Пусть летит все к драконам.  Больше не могу. Тормоза визжат, не справляясь с ситуацией.  Дым и искры из-под колёс летят во все стороны. Пусть! Сейчас,  даже все демоны бездны не смогут нас остановить...

Амелия Вольт целитель второго отряда службы магического контроля

- Хорошо,  иди, - слова врезаются в спину словно острый нож.

Ну же, давай! Поверни это гребанную ручку и уходи!  Пытаюсь сдержать слезы,  закусив щеку изнутри. Нельзя показывать слабость. Бешеная метла! А то он её не видел уже. Ладонь соскальзывает с дверной ручки. В тишине щелчок кажется оглушающим.

И во мне словно рвется какая-то нить. Мы так близко сейчас,  что я чувствую его дыхание на лице. О силы природы! Зачем? Почему так нестерпимо хочется прижаться,  спрятаться на груди от всех. Он ощущается абсолютно родным, большим и сильным. Не закрывая глаз касаюсь губами его. А дальше ураган. Вик сгребает в объятья,  сминая со стоном мои губы. Отвечаю несмело, теряясь в ощущениях. Проводит языком по нижней губе, тут же прикусывая её. Командир ловит каждый отклик, каждую реакцию, то усиливая, то ослабляя напор. Пальцы нежно перебирают волосы на затылке, превращая причёску в беспорядок, а язык, тем временем выписывает невероятные узоры на шее. Скользит острым кончиком по коже вверх, обводя ухо по краю, чтобы в конце прикусить мочку. 

- Сейчас самое время сказать нет, Амели, - выдыхает,  обжигая влажную кожу, - Ну же. Потом я тебя не услышу. Тормози меня.

С трудом сглатываю, задыхаясь от его близости. Что ответить? Не знаю. До него целовалась всего один раз – на спор, в туалете академии.  Собственно,  переспала там же с главным мажором курса, в рамках того же спора. Ничего более омерзительного в своей жизни не испытывала, особенно, после того, как на следующий день он всем рассказывал, какое я бревно. И до сегодняшнего дня старательно держала дистанцию от мужчин. А тут…

- Это значит нет? – чувствую,  как Вик скользит губами по коже, оставляя влажную дорожку.

- Не знаю, - резко выдыхаю, вопреки словам прижимаясь сильнее.

- Да или нет? – ладонь спускается по спине, замирая рядом с застёжкой, - Да или нет?

Повторяет, играя, маленькой пуговкой.

- Да, - произношу одними губами,  боясь собственного голоса. 

Пуговка отлетает куда-то на пол. Горячие пальцы скользят по ложбинке позвоночника, проникая под тонкую ткань. Вик поднимает меня на руки, не прекращая целовать, и несёт в спальню. 

Что ты творишь,  Амелия! Вдруг это опять будет ужасно? 

Тонкая ткань платья скользит вниз, подчиняясь ловким пальцам. Прохладный воздух комнаты заставляет порыться мурашками обнаженную кожу. Запоздало вспоминаю об отсутствии бюстгальтера. Вик скользит хищным взглядом по моему телу, от чего мои щеки вспыхивают стыдливым румянцем.

- Моя, - шепчет куда-то между ключиц, заставляя улыбаться от лёгкой щекотки.

Хочется съязвить, что-то ответить, но вместо этого послушно замираю, когда тяжёлая ладонь накрывает мою грудь. Он исследует губами каждый сантиметр кожи,  заставляя кровь тягуче стремится вниз. Тысячи электрических разрядов пронизывают, когда Вик осторожно обводит языком ареолы, дразнит твердеющие вишенки. А я бесконечно тону в эмоциях, которые сильнее с каждым касанием. Ощущаю себя музыкальным инструментом, истосковавшемся по умелому музыканту. И кажется, Мунн, виртуоз. 

Торопливо сдёргивает с себя рубашку, не тратя время на пуговицы, стучащие по полу,  каплями дождя. Скольжу взглядом по мышцам груди, проработанному прессу,  от непонятных чувств внутри себя хочет кричать, но лишь закусываю губу. Внимание намертво прилипает к расстегивающемуся ремню и внушительному бугру на брюках. 

Мать моя дракониха! Сейчас самое время испугаться и убежать!

Наверное, он видит панику на моем лице, потому что хищно улыбаясь, подминает под себя. Вик жадно целует лицо, шею, шепча, что так этого ждал. Его губы оставляют влажные дорожки на коже, а дыхание заставляет их покрываться мурашками.

- Ах, - не сдерживаюсь, когда мужчина слегка прикусывает кожу на шее.

В этот раз все по-другому. Все равно, что сравнивать замученного больного мерина с чистокровным восточным скакуном, или грязную лужу с бескрайним океаном.

Чувства и эмоции закручиваются в тугой узел внизу живота. Каждое касание командира обжигает,  заставляя, выгибаться ему навстречу. О, силы природы! Он такой горячий, что кажется, я сейчас сгорю. Хочется прижаться теснее, проникая в кожу друг друга. Двигаться вместе, дышать вместе, быть одним.

Наглые ладони по-хозяйски исследуют каждый миллиметр моего тела, не позволяя даже на секунду вынырнуть из сладкой неги.  Это так… много… Как будто ныряешь с обрыва в бурлящую реку, захлебываясь в могучих потоках. Они бьются в тебя со всех сторон, несут куда-то,  но у меня нет шанса им сопротивляться.