Работа над ошибками (Puzzle)

— Ну, во-первых, я люблю пешие прогулки, — усмехнувшись, ответил Митрич, — во-вторых, я не собирался сюда возвращаться, а в-третьих, в катер помещается всего два пассажира, не считая водителя. Таким образом, пришлось бы сделать двенадцать рейсов туда и обратно, что получилось бы вряд ли быстрей, чем сейчас.

— Зато не так противно!

— Не барыни, чай! — фыркнул в ответ старик.

Через полчаса ходьбы кто-то, идущий за Митричем в числе первых, закричал вдруг радостно, глянув все же в сторону:

— Мужики, глядите, море!

Отряд остановился. Слева от них действительно начиналось самое настоящее море! А впереди и далеко справа виднелись уже какие-то причудливые строения, тускло поблескивая под серым небом элементами своих футуристических конструкций.

— Пойдемте, господа! — позвал Митрич. — Осталось совсем немного! А то маски перестанут действовать — мало не покажется!

Действительно, еще минут через двадцать все уже входили в регинянское жилище Митрича, бывшее одновременно еще и лабораторией, и мастерской, и, возможно, спортивным залом — настолько оно было большим и заставленным чем-то совершенно непонятным. В основном, в помещении присутствовали приборы, — во всяком случае, на приборы все эти блестящие штуковины с подобиями экранов, кнопок и тумблеров были похожи более всего. Митрич, однако, не задержался здесь, проведя всех сквозь бесшумно открывшийся в стене проем. Теперь отряд оказался в комнате, показавшейся после лаборатории совсем маленькой. В этом помещении не было совсем ничего, кроме одинаково светло-серых стен, пола и потолка. Митрич, однако, понажимал что-то где-то (словно наобум по стене) и прямо из стен выехали какие-то толстые, тоже серые, диски. Самое странное, что диски эти зависли прямо в воздухе.

— Садитесь! — приглашающим жестом махнул своими щупальцами Митрич, указывая на диски.

Мужики нерешительно приблизились к висящим в пустоте предметам. Митрич весело фыркнул, видя всеобщее замешательство, и показал пример, со всего маха плюхнувшись на один из дисков, из которого моментально “выросли” удобные спинка и подлокотники, превратив диск в шикарное кресло без ножек.

Его примеру последовал Кирилл и блаженно застонал от наслаждения — столь удобным было сиденье! Следом, один за другим, уселись все. Митрич же, напротив, встал.

— Вы пока отдыхайте, я сейчас приготовлю и принесу вам всем фильтры. Ну, а потом — за учебу!

С фильтрами дышать оказалось гораздо удобней и приятней, чем через надоевшие, намокшие повязки. Правда, Митрич предостерег всех от дыхания ртом. Многие сразу же полезли за куревом, отчего Михаил Дмитриевич просто остолбенел.

— Что вы собираетесь делать?! — возмутился он. — Я ведь только что сказал, что дышать ртом нельзя! Вы что, в задницу свои сигареты вставлять будете?

— Курить же охота! — заворчали мужики.

— Ну, вы даете! — покачал головой Митрич. — Это что-то!

Кирилл не выдержал и весело заржал. Из всех он один был, пожалуй, некурящим.

— Ладно, рассиживаться некогда! — сказал Митрич. — Пойдемте в мой “гараж”, проведем ускоренные водительские курсы! Нам надо еще до темноты успеть собрать для всех катера, оружие, найти хотя бы несколько защитных костюмов... Кстати, два я знаю где есть точно — недалеко тут. Давайте-ка сразу за ними сходим, в гараж отнесем!

В стене снова непонятно как образовался проем. Митрич шагнул в него, призывая следовать за ним. Затем они недолго шли по какому-то длинному коридору-тоннелю — круглому, как огромная труба. Тоннель несколько раз плавно загибался, от него отходило множество других тоннелей и тоннельчиков — заблудиться тут было без провожатого — раз плюнуть!

Наконец, они вошли в помещение, похожее по своей “начинке” на лабораторию Митрича, только в несколько раз больше. Кто-то невольно вскрикнул и тут же захлебнулся кашлем — прямо у входа в этот огромный зал лежали двое наннгов. Мертвые. Внешне наннги отличались от Митрича только головой, а к облику Митрича все как-то уже успели привыкнуть. Но и одно это отличие стоило того, чтобы испугаться взрослому мужчине: голова наннгов была тем еще “украшением”! Она походила на вылепленную из влажной, серой глины картофелину, к тому же очень старую — бугристую и морщинистую. Вместо носа свисало нечто вроде хобота до самого рта, а точнее — до безобразной, с рваными краями, дыры, в которой не было и намека на зубы, зато языков имелось сразу несколько, сизо отблескивающих, словно набитые дерьмом кишки. Два светло-сиреневых глаза выпирали изо лба, как половинки куриных яиц, видимо, окончательно протухших. Вдобавок ко всему, головы наннгов были лысыми, только вдоль каждой из них тянулось по отвратительному лохматому гребню, словно бы состоящему из нарывов и корост.

— Не смотрите! — заорал Митрич, видя, что некоторых мужиков сейчас может вырвать. — Если вы начнете блевать, то нахлебаетесь ртом воздуха и попадаете тут все рядом с этими двумя! Ну-ка, за мной!