Работа над ошибками

— Серьезная штука… — тот, кого Агримабар назвал «Шахтером», покрутил в руке лазерный пистолет. На космодроме такими были вооружены лишь офицеры ВСБ. Шахтер достал из сумки батарею, вставил со щелчком в рукоять пистолета и довольно оскалился мигнувшему ему зеленым индикатору.

— Там по пять батарей на каждый, — Агримабар, сидевший аккурат под камерой наклонился над своей сумкой.

— Ну, Первый! Святая твоя залупа! — воскликнул Шахтер одобрительно.

— Это только первая партия, — улыбнулся священник. — Здесь немного. Больше все равно далеко не унесете.

— За это не переживай, Первый, — ответил ему Ветер — широкоплечий мужчина с ярко красным ежиком коротких волос, — мы же не одни сюда пришли…

— Смотри сам, Ветер… по двадцать стволов на брата, плюс сотня батарей… — скептически произнес архипатрит. — Святому нашему Отцу вон, до Шагаргобора путь неблизкий… Сколько с тобой братьев, Святой Отец?

— Пятеро, — ответил тот, кого все называли «Святым Отцом» — моложавый, высокий мужчина в скатанной на бритом черепе черной, как и он сам, шапочке. («Неужели, правда, священник!» — мысленно воскликнул Керуб.)

Из-за узких плеч Святого Отца виднелась легкая лазерная винтовка, какие были на вооружении у «Святых Псов», а в поясной кобуре красовался старинный пулевой пистолет.

— …причем один из них Бизон, — добавил Святой Отец.

— Значит, донесете, — оскалился Агримабар и принялся доставать из сумки и выставлять на стол термоконтейнеры. — Давайте-ка, подвигайтесь ближе… Я тут насчет ужина распорядился перед вылетом…

За контейнерами он извлек бутылку вина («Фхарабского» — безумно дорогого!), чем вызвал всеобщее одобрение прóклятых.

Встреча длилась немногим более часа. Собравшиеся в логове черные командиры и архипатрит-предатель ели, пили и обсуждали внутренние дела космодрома, запланированные пуски, расписание поездов и графики патрулей, а также обеспечение оружием, боеприпасами, продовольствием и медикаментами отрядов прóклятых и последние события в мире. Разговор зашел о комплексе Мертвой горы, и Керуб обратил внимание на упоминание неких «новейших образцов», которые «уже скоро поступят в отряды». Из сказанного было понятно, что экспериментальные заводы Мертвой горы уже давно работали на прóклятых, обеспечивая тех оружием и средствами связи (в том числе и спутниковой).

У Керуба перехватило дыхание. Он почувствовал как волосы на его голове и шее встали дыбом, а меж лопаток прокатились холодные капли. Ему стало ясно, что перед ним не просто предательство, а настоящий заговор, в который были втянуты высшие лица Серого Братства. Но это было еще не все!

Последним, что, несмотря на воспитанную в спецсеминарии ССКБ выдержку и устойчивость к потрясениям, окончательно повергло Керуба в ужас, стали детали готовящегося заговорщиками чудовищного плана. «Проект КДВ», так назвал его архипатрит-предатель и отступник. Назывались и имена некоторых причастных к «проекту» высших иерархов Церкви. И главным из них был Шедареган — первоархипатрит Серого Братства.

Интерлюдия. Земля. Первый контакт

Иеремия — высокий брюнет с прямыми тонкими усиками на тщательно выбритом лице, в белом двубортном костюме и туфлях из змеиной кожи, сидел в вычурном кресле на особой трибуне стадиона. Справа и слева от Иеремии сидели его жены — родные сестры Лика и Елена, с интересом наблюдавшие за тем, как внизу, на арене, двое крепких мужчин, затянутых в доспехи, норовили сбросить друг друга с железных коней в разъезженную колесами грязь. Внизу шел бой.

Шел финал большого турнира, в ходе которого уже несколько человек получили серьезные увечья.

Над стадионом не смолкал многоголосый шум. Гладиаторы, верхом на ревущих мотоциклах, кружили по полю, обмениваясь ударами плетей. Каждый взмах плети с нанизанными на конце железными гайками вызывал взрывы криков и свист с расположенных вокруг арены трибун. Толпа реагировала на каждое действие гладиаторов.

Шел шестьдесят девятый год Нового времени и тридцать четвертый — правления Иеремии. Многое изменилось за это время. До него городом правили: сначала дед, бывший еще в довоенное время законным мэром, а после смерти деда — отец, в прошлом крупный промышленник, ставший первым Королем города-государства, который и назвал «Полисом».

Отец был человеком жестким, и даже жестоким. Он переписал составленные дедом-губернатором законы, установил сословность и крепостничество (и отчасти даже рабство).

До войны отец Иеремии получил образование в английском университете и хорошо знал историю и экономику. Образованию сына он уделял особое внимание, привлекая к этому людей компетентных, которых иной раз лично отыскивал в пустошах и в разрушенных городах. Так в Полисе появлялись ученые, врачи, технологи, разные специалисты, что в дальнейшем положительно сказалось на жизни города-государства и подконтрольных ему территорий. Старания отца не были напрасны, — Иеремия оказался способным учеником, и к моменту принятия власти из одряхлевших отцовских рук был прилично образован.