Работа над ошибками

— Насколько мне известно, тело этой «накладки» сейчас лежит в морге и с ним работают люди комиссара Эмиля… — проскрипел Ферзь. — Шеф Эмиль взял дело под личный контроль.

— Насчет Эмиля можно не беспокоиться… — заверила его Пешка. — Вряд ли у него получится распутать этот клубок… Человека, которому я поручил устранить Айна, нет в полицейских базах. Полиция скоро передаст тело нашему ведомству. Вот файл-отчет из полиции… — На сотую долю секунды между стеклянными фигурами открылся канал, по которому от Пешки к Ферзю устремился поток данных.

Где-то высоко над каньоном сверкнула молния, ее вспышка отразилась на поверхностях скал, отполированной до глянца шахматной доски и в стекле фигур.

— Не беспокойтесь… это протокол программы-стражника… — сказала Пешка. — Проверка подключений.

— Где сейчас этот Айн? — Ферзь не обратил внимания на последние слова Пешки.

— Неизвестно. Его идентификатор нигде не отображается. Но ячейка, в которой я работаю, его постоянно отслеживает: покушение на объект влияния, которому было уделено столько времени и сил, вызвало у подпольщиков обеспокоенность. По словам главной, сам Александр распорядился найти Айна и обеспечить его безопасность. Он им нужен живым. Так что, как только Айн засветится, я об этом узнаю, — заверила Пешка.

Вдали над каньоном снова сверкнула молния: обе фигуры отбросили длинные тени на черно-белое поле.

— И все же, как вы оцениваете вероятность того, что полиция раскопает следы Подполья в этом деле?

— Думаю, вероятность невелика, но она есть…

— Этого нельзя допустить. Ваша ячейка не должна быть раскрыта, — сухо произнес Ферзь. — Надеюсь, мне не нужно объяснять вам, почему она не должна быть раскрыта, агент?

— Нет. Я вас хорошо понимаю, господин куратор.

— Этот Айн достаточно скомпрометирован. Нельзя допускать, чтобы у полиции возникли сомнения на его счет! — стеклянный Ферзь перешагнул с одного на другой квадрат белого цвета по диагонали.

Пешка сделала скромный шаг прямо.

— Разрешите уточнить…

— Разрешаю, агент, уточняйте.

— Мы устраняем Айна, как бы оказывая помощь Подполью… с одной стороны, но с другой мы провоцируем ячейку. Это может повлечь неосторожные шаги подпольщиков… Мне такая тактика кажется несколько эм… противоречивой…

— Ваше недоумение мне понятно, агент, — проскрежетал Ферзь. — Цель такой тактики проста: привлечь в игру дополнительные, более крупные фигуры Подполья. — Ферзь помолчал, как будто что-то обдумывал, и продолжил: — У древних русских было в ходу такое выражение: «медвежья услуга»… Оно означало неуместную помощь… То есть такую помощь, без которой было бы гораздо лучше. Так вот, устранением Айна мы окажем подпольщикам именно такую сомнительную помощь, «медвежью услугу», и тем вызовем в их среде желательную для нас активность.

— Понимаю, — сказала Пешка.

— Вот и хорошо, — сказал Ферзь. — Надеюсь, вы доведете это дело до конца, агент.

— Я имею все необходимые полномочия, господин куратор?

— В пределах разумного.

Фигуры сделали еще несколько ходов по длинному, уходившему за горизонт в обоих направлениях, игровому полю. Противоположные скалы нефритового каньона казались близкими — десять, или чуть больше десяти километров от стены до стены. Вверху снова сверкнуло, несколько раз, и по каньону прокатился гром, какой бывает перед сильным дождем.

— Это еще что? — Ферзь, изогнувшись, посмотрел на янтарное небо, по которому подобно гигантским роям пчел плыли облака желтого цвета.

— Программа-стражник сообщает нам о попытке подключиться к серверу.

— А если попытка удастся, тогда что, начнется ливень из мочи? — раздраженно спросил Ферзь.

— Нет, господин куратор, — ответила Пешка. — Нас просто выбросит из игрового…

Глава восьмая. Агар. Достойные жертвы

— А, это ты, Шедареган! Входи! — сказал Аиб-Ваал, обращаясь к изображению на экране, и кивнул телохранителю у входа.

В дверях зала появилась высокая фигура в сером балахоне. На груди вошедшего на тонкой золотой цепи висел символ Серого Братства — связанные вместе ключ, молот и нож, тоже из чистого золота. Длинные черные волосы Шедарегана на затылке стянуты тугим узлом, капюшон балахона откинут, полы риз едва не доставали пола; на ногах — серо-стального цвета сапоги из кожи мребвангской змеи.

— Отец… — поклонился с порога первосвященник.

— Проходи, проходи, Шедареган, садись… — старец тепло улыбнулся, обнажив длинные белые клыки.

В центре зала «островком» был расстелен мягкий ковер, а вокруг расставлены восемь одинаковых кресел из белого дерева, в одном из которых сидел и Патриарх. Посреди «островка» на ковре стоял низкий столик из горного хрусталя. Вокруг, позади кресел расставлены керамические горшки с карликовыми деревьями.

Шедареган подошел к старцу и, поцеловав морщинистую руку, сел в кресло напротив.

— Вижу, у тебя есть для меня новости, Шедареган…

— Да, отец, — кивнул первосвященник. — Сегодня, я говорил с Абримелехом…

— И что же выдумал наш Абримелех на этот раз? — улыбнулся старец, закинув ногу на ногу.