Работа над ошибками

Рина долго посмотрела в глаза Макса, и стремительно приблизились к нему. Рука ее выскользнула из его руки, и лишь для того, чтобы вместе с другой рукой оплести его широкие, немного нескладные плечи. При этом ладони Макса сами легли на тонкую талию девушки и, смяв короткое платье в охапку, привлекли ее эбеновую фигурку. Без тени стеснения, Рина приблизила лицо к лицу Макса.

— Обязательно выберутся, — шепнули тонкие губы девушки перед тем, как поцеловать его.

Макс знал многих женщин, целовал их и не только, но никогда до того он еще не испытывал такой сладости от простого поцелуя.

Обнявшись, они жадно впились в губы друг друга. Длинные тонкие пальцы Рины блуждали по плечам и шее Макса, пробегали по рыжему ежику его волос, гладили лицо, а широкие ладони парня самовольно исследовали ее поясницу и бедра, забирались под короткое платье. Пальцы Макса читали и запоминали ложбинки и впадины упругого тела девушки, блуждая вокруг ставшей влажной заветной складки, едва прикрытой тонкой полоской мягкой ткани.

— Я хочу тебя, Макс, — выдохнула, с трудом оторвавшись от поцелуя Рина.

— Я люблю тебя, — сказал Макс.

— Поедем ко мне, милый! — страстно прошептала девушка и снова впилась в него губами. Тугие груди ее прижались к груди Макса, и ему захотелось скорее сбросить костюм, чтобы голой кожей почувствовать, как упругие соски Рины касаются его, — платье девушки, оказалось для этого несущественной преградой: Макс убедился в этом, когда поднял левую руку вверх от талии девушки и заключил тугую полусферу в клеть из своей пятерни.

— Машина, сюда! Живо! — бросил он, не в силах забираться в дебри нейроинтерфейса и связываться с борткомпьютером автомобиля.

Стоявший неподалеку лимузин послушно подъехал к ним и приветливо открыл дверь.

Рухнув на широкий диван, они наперебой с хохотом стали словами объяснять борткомпьютеру — куда ехать, и как только машина тронулась, снова вернулись к поцелуям. Там, в уютном салоне машины, пятерня исследователей окончательно потеряла остатки былой застенчивости своего хозяина и наконец разделалась с и без того послушной полоской ткани, что прикрывала влажную щелочку, оказавшуюся, в отличие от эбеново-черного тела девушки нежно-розовой…

Пока машина везла их до парковки, что была под зданием, где жила Рина, девушка с наслаждением сидела верхом на нем, обхватив его торс судорожно дрожащими ногами и двигаясь в такт с облапившими ее ягодицы крепкими ладонями Макса. Платье Рины, костюм и сапоги Макса были разбросаны по салону. Макс был наг как Адам, а на Рине были лишь короткие желтые сапожки.

Когда автомобиль остановился, Рина не сразу встала с горячего и толстого хобота: она податливо двигалась вперед и назад, наслаждаясь ласками Макса, правая ладонь которого лежала на ее плоском животе, а большой палец касался набухшего бугорка в ее жаркой, насквозь мокрой промежности. Машина уже стояла на парковке, но они не думали выходить. Рина все быстрее поднималась и опускалась, поднималась и опускалась… то почти до конца высвобождая член Макса из своей горячей и скользкой вагины, то снова поглощая его почти целиком. Сосредоточенно и целеустремленно, глядя своими, ставшими еще более огромными, темно-зелеными глазищами в глаза Макса, закусив нижнюю губу, судорожно, рывками… еще… еще… еще… пока ее блестящее от пота ее тело не забилось в сладостных конвульсиях. Рина зажмурилась, и салон машины огласил пронзительный вопль.

На Макса, едва сдерживавшегося, чтобы не кончить раньше времени (перед тем он уже один раз кончил, но член остался твердым и они продолжили), вопль Рины подействовал как сигнал. Обхватив талию девушки ладонями, он с силой опустил ее вниз, войдя в нее до конца, и, шумно вдохнув полной грудью сладкий коктейль из запахов их разгоряченных тел, излился в нее, как ему показалось, всей жидкостью, какая только была в его теле.

Несколько минут они сидели, не меняя положения, обнявшись, не разнимая объятий, подрагивая, прислушиваясь к ощущениям, пока их сердца не пришли в нормальный ритм, а дыхание не стало ровным.

— Я тоже люблю тебя, мой милый рыжий Макс, — были первые слова Рины.

Нежно поцеловав его, она медленно встала, выронив из тугой промежности обмякший хобот, и потянулась за лежавшим на соседнем диване платьем.

***

С парковки лифт доставил их прямиком в квартиру Рины, и Макс был сильно удивлен, оказавшись в жилище девушки. Квартира занимала весь верхний этаж здания и могла вместить, по меньшей мере, десяток квартир Макса.

Это было просторное помещение во всю длину и ширину здания с множеством больших прямоугольных окон, в центре которого был выделенный несущими стенами блок с лифтом, лестничной клеткой, туалетной и ванной комнатами, гардеробом и еще несколькими помещениями, назначения которых Макс не уточнял. По квартире были разбросаны несколько островков из мебельных гарнитуров, спортивных тренажеров, бассейна и зимнего сада, который был отделен от основного помещения стеклянной стеной.