Работа горя

«дед владимир…»

саше

дед владимир
вынимается из заполярных льдов,
из-под вертолётных винтов

и встает у нашего дома, вся в инее голова
и не мнётся под ним трава.

дед николай
выбирается где-то возле реки москвы
из-под новодевичьей тишины и палой листвы

и встает у нашего дома, старик в свои сорок три
и прозрачный внутри.

и никто из нас не выходит им открывать,
но они обступают маленькую кровать

и фарфорового, стараясь дышать ровней,
дорогого младенца в ней.

– да, твоя порода, володя, —
смеётся дед николай. —
мы все были чернее воронова крыла.

дед владимир кивает из темноты:
– а курносый, как ты.

едет синяя на потолок от фар осторожная полоса.
мы спим рядом и слышим тихие голоса.

– ямки веркины при улыбке, едва видны.
– или гали, твоей жены.

и стоят, и не отнимают от изголовья тяжёлых рук.
– представляешь, володя? внук.

мальчик всхлипывает, я его укладываю опять,
и никто из нас не выходит их провожать.

дед владимир, дед николай обнимаются и расходятся у ворот.
– никаких безотцовщин на этот раз.
– никаких сирот.

23 откября 2015

«как собаки рычат и песок поднимают, ссорясь…»

как собаки рычат и песок поднимают, ссорясь,
как монета солнца закатывается в прорезь,
поднимается ветер, и мы выходим, набросив шали,
проводить наши лодки, что обветшали

а едва медведица выглянет, – чтоб не гасла,
мы кручёные фитили погружаем в масло
и неяркий огонь колеблется в плошке, слитный
с колыбельной медленной и молитвой

и покуда мы спим в обнимку с детьми, над ухом
океан ворочается и бьётся чугунным брюхом,
и мы жмёмся тесней друг к другу, покуда цепки,
как и полагается мелкой щепке

завтра, может, одна, на негнущихся, кромкой моря
побредёт ледяной, совершенно слепой от горя,
и тогда из бутылки пыльной мы пробку выбьем
и заплачем под твои песни на древнем рыбьем

как восход проступает над морем укусом свежим,
так мы надеваем платья и фрукты режем
и выходим встречать, будто замуж идём сегодня
наши лодки, что водит рука господня

что же мы не бесимся, спросишь ты, что же мы не ропщем?
оттого ли, что карт судьбы мы не видим в общем,
оттого ли, что смерть нас учит любить без торга,
оттого ли, что ночи не длятся долго

так смешаем мужьям толчёное семя чиа
с перцем и водой, чтоб смерть их не получила,
ни упрёку, ни жалобе не дадим осквернить нам глотку:
не то страх потопит нас всех,
потопит нас всех, как лодку

6 марта 2016

«смерть приходит в перчатках, фартучке…»