я был тоже юн здесь. тогда лютыбыли нравы панкующей школоты.я был так бессмертен, что вряд ли тыверишь в это, настолько теперь я жалок.я писал здесь песни, и из любойкухни подпевали мне вразнобой;я царил и ссорил между собойнепокорных маленьких парижанок.я ел жизнь руками, глазел вокруг.полбутылки виски в кармане брюк.я был даровит – мне сходило с рук.мне пришло особое приглашенье.лишь тогда и можно быть циркачом,когда ангел стоит за тобой с мечом —он потом исчезнет, и ты ни в чёмне найдешь себе утешенья.я жил в доме с мозаикой – кварц, агат.я мог год путешествовать наугад.но пока писалось, я был богат,как открывший землю.(проговорив-товслух это тебе, я только больной урод,чемодан несвежих чужих острот,улыбнёшься девушке – полный ротчёрного толчёного шрифта).двадцать лет в булони или шайолюди раскупали моё враньё.я не знал, что истрачивал не своё.что разменивал божью милость.а теперь стал равен себе – клошар.юность отбирается, как и дар —много лет ты лжёшь себе, что не стар.лжёшь, что ничего не переменилось.22 октября 2014. Парижколыбельная для ф.а
засыпай, мой сын, и скорее плыви, плывисловно в маленькой джонке из золотой травывдоль коричневой ганги в синий фонтан тревипринеси людям весть с холодной изнанки смерти,с видимого края любвизасыпай, моя радость, и убегай, теки,словно лунное масло, в долины и родники,в голубые лиманы, на дальние маякипогружая в питерские сугробы, в пески гокарнысразу обе рукизасыпай легко, моё сердце, и мчи, и мчисквозь базары стамбула, их свечи и калачи,суматоху вокзалов в маргао и урумчи, —прокричи всем, давайте праздновать, я вернулся,бриджабаси и москвичи8 января 2015 года«начинаешь скулить, как пёс, безъязыкий нечеловек…»
начинаешь скулить, как пёс, безъязыкий нечеловек:там вокруг историю взрывом отшвыривает назад,а здесь ветер идёт сквозь лес, обдувая, как пену, снег,так, что лёгких не хватит это пересказатьчерез толщу смерти, через тугой реактивный гултого будущего, что прёт, как кислотный дождь:говори всё как есть, говори через не могуговори словно точно знаешь, на что идёшьникогда не поймёшь, что прав, не почувствуешь, как богатразве только четверостишие, в такт ходьбепробормочет старик, покидающий снегопад,и печально разулыбается сам себе3 февраля 2015«сойди и погляди, непогрешим…»