Раб Петров

Андрей остановился и поглядел на реку. В воде пылало заходящее солнце – и правда, пора было возвращаться. Если не суждено ему стать отцом человеческому ребёнку, то Ивашка, которого он считал почти человеком, от живого и не отличался… Ну разве что не мёрз, не уставал, не болел, забот особых не требовал. Он почти не помнил прошлой жизни, и считал Андрея своим приёмным отцом. Возможно, когда пройдёт больше времени, стоит рассказать правду: берёзовый мальчик не умел тосковать и огорчаться. Он поймёт.

– Ну что же, пойдём, Ивашка! Будем учиться читать.